Некоторое время мы шли молча, поглощая сахарную вату и не зная, как завести диалог. Может нам и не нужны были слова, было приятно идти вот так, никуда не торопиться, ни о чем не думать. Слишком много событий, слишком много эмоций. Я шла и чувствовала, как метания внутри понемногу утихают, а детский смех и теплый, летний ветерок погружали в атмосферу беспечной жизни. Может вот так и живут нормальные люди? Им плевать, кто у власти, им спокойно без разборок, у них обычная работа, семья, дом, дети. На выходных они выбираются на природу, делятся переживаниями о прошедшей неделе. Так и должно быть, если разобраться, но это уже давно не мой путь.
В какой момент все пошло не так? Когда отца заковали в наручники и отправили в другой мир? Возможно, это было лишь отправной точкой к тому, какой я стала сейчас. Корпоративную квартиру у нас отобрали, выгнав на улицу, и мы переехали к тетке. Потом мать уволили с работы, чтобы не пугала детей своим жутким шрамом, а потом попросту никуда не брали, кроме как в дом утех. Тетке было плевать как и на что мы живем, сидим тихо в своей комнатушке, платим часть коммуналки, готовим, убираем. Вроде старшая сестра мамы, а отнеслась к нам, как к обычным квартирантам. Потом? Потом ее затяжная болезнь, огромные коридоры серых, бюджетных больниц. И тогда, и сейчас, я не могу понять, неужели она не могла пойти мыть полы? Чистить овощи? Ведь там ее толком никто и не видел бы. Но так для нее было проще. Дальше похороны, хорошо хоть в этом тетка помогла, не оставила, а дальше разговоры о том, что старой инвалидке сложно меня прокормить, и лучше бы мне отправиться в госучреждение. Не помню уже даже, почему просто сбежала, схватив старые, неоднократно зашитые вещи. Первое время было трудно, хотела вернуться и добровольно уйти в приют, а потом ничего, попривыкла, и стала сама о себе заботиться. Мне казалось это прикольно. Ну, ночую я под теплотрассой, шугаясь писка жирных крыс, и что? Зато меня никто не заставляет делать то, чего не хочу.
–Ты загрустила. – утвердительно произнес Сергей, который вновь стоял напротив меня и теперь уже сам рассматривал мои глаза.
–Просто давно вот так не гуляла. Спасибо, что выбрал именно это место. – постаралась улыбкой прогнать грусть, но Ветров отрицательно покачал головой.
–Придется немного нарушить порядок, сначала карусели. – как-то необычайно бодро отрапортовал спутник, взял мою ладошку в свою, и буквально потащил на буксире.
Я никогда раньше не каталась на каруселях, сначала была маленькой, и родители не водили, потом не было денег, возможности, ну а когда появились деньги, не возникало мысли потратить их на подобное развлечение.
Мне не нравится подъем машины на платформу? Забудьте, я врала. Когда поезд сомнительной конструкции двинулся, не нервничала, когда начал подниматься практически вертикально – опасалась, но когда он дошел до высшей точки и стал опускаться вниз, а потом вообще сорвался на немыслимой скорости, завизжала, как девчонка, вцепившись в поручень. Крутые виражи, визги других людей где-то рядом, мужской смех по соседству, и адреналин, что заполнил мое тело до краев – все это дикая смесь, мне хотелось то смеяться, то плакать. Походу у кого-то началась истерика.
Когда все это закончилось, начала отстегивать ремень дрожащими руками, но пальцы то и дело соскакивали с механизма, словно это металлическое чудовище не хотело меня отпускать. Хорошо хоть Ветрова не так легко напугать, он нагнулся, освободил меня, и прежде, чем успела очухаться, поднял на руки. Так и хотелось крикнуть этому мужчине «эй, ты что творишь, откуда все эти аристократичные замашки и благородство? Ты с какого мира, парень? У нас давно ухаживания ограничиваются куцым букетиком и походом в кафе!» Но вместо этого тупо таращилась на красивый профиль и не могла понять, неужели «все это» мне? А потом упала на грешную землю. Все это Каталине, приличной девушке с эскорта, что составляет пару влиятельным мужчинам и не пятнает свою честь проституцией, а не Аурелии, девушке с подпорченным ДНК и циничной воровке.
–Ты опять загрустила. Может, я делаю что-то не так? – обеспокоенно спросил Сергей, поставив меня на ноги, как только покинули зону карусели.
–Все замечательно, это из-за того, что постоянно думаю о какой-нибудь ерунде, никак не выкину эту глупую привычку из головы. – и тут он сделал то, чего я от него не ожидала – рассмеялся. Его смех был грудной, мягкий. Вместо того, чтобы тоже улыбнуться, вдруг подумала, что это какая-то постановка, ну не мог такой идеальный мужчина заинтересоваться эскортницей, он не мог заинтересоваться Мной! Ветров сразу заметил мою подозрительность, и попытался скрыть смех покашливанием в кулак.
–Прошу прощения. Каталина, ты чудо, давно так не смеялся. – но обидеться не успела, Сергей продолжил разговор: – Нет ничего плохого в том, чтобы постоянно думать, гораздо хуже не делать этого вовсе. Однако, смею сделать замечание, иногда нужно отрешиться от всего мира, забыть о всех проблемах, иначе можно заработать параноидальную истерию. – мужчина прикоснулся моей щеки ладонью и разгладил большим пальцем хмурую складку на лбу. – Тебе не идет хмуриться, Аурелия.
Мы стоим друг напротив друга, но только Сергей стоял и улыбался, а я смотрела на него, словно кролик на удава. В голове роились варианты побега, но только я дернулась, как он прижал меня к себе и зарылся пальцами в искусственные волосы, ловко выдергивая шпильки и выкидывая их на асфальтированную дорожку.
–Нет нужды убегать, я тебя не осуждаю, не сдаю органам правопорядка. Сегодня я не миллиардер, а ты не опальная принцесса теневого мира. Разве мы с тобой не заслужили капельку отдыха от нашей реальности? – дернулась, но стальные объятия не отпустили. Истерика медленно подступала к горлу, чувствовала себя загнанной в угол крысой, которая ради свободы готова грызть бетон. А потом почему-то начала успокаиваться, словно сознания коснулась чужая, но такая ласковая рука. Крысу не дернули за хвост, не убили кирпичом, ее прижали к теплому телу и начала одаривать лаской, но вот как реагировать на эту ласку, она не знала. Странно сравнивать себя с крысой, не с человеком, что вынюхивает у своих же, чтобы предать, а обычным животным, что ворует продукты себе на пропитание и просто старается выжить, лишний раз не поднимаясь на поверхность из канализационных шахт.
–Что ты сделал? – спросила сдавленно и уткнулась в белую ткань борцовки, вдыхая знакомый запах предгрозового воздуха в адскую жару.
–Ничего, просто где-то читал, что для успокоения небезразличного человека, нужно его обнять. – он не позволял мне отстраниться, продолжая избавлять мои родные волосы из плена шапочки, что надевают под парик, а потом почувствовала, как волна вьющихся волос опустилась на плечи и спину, закрывая меня от всего мира еще и с тыла.
–Странная тактика. – буркнула себе под нос и постаралась тайком надышаться его парфюмом.
–Зато действенная. – я не видела, но чувствовала, что он улыбается. – Предлагаю сразу переместиться в ресторан, боюсь, если мы не поговорим начистоту, то ты так и продолжишь шарахаться от меня на каждом свидании. – по-доброму проворчал Сергей.
–А они будут? – спросить хотела язвительно, пыталась показать, что на счет других встреч я еще неуверенна, а получилось с излишней надеждой.
–Смею надеяться. – он пропустил мои локоны между своих пальцев и убрал руки. Странно, думала, что он меня крепко держит, а оказывается сама бесстыдно прижимаюсь.
–Пошли уже, я проголодалась. – вот всегда так, стоить начать нервничать, как вылезает дерзость. Но Ветров не спорил, вновь галантно предложил локоть, держаться за который теперь опасалась, но все же обратилась к разуму, и подцепилась. Он пришел даже зная, кто я на самом деле, не сдал пришлым, или полиции. Может ему что-то нужно? Тоже вряд ли, у него денег столько, что можно купить не только любую вещь, но и человека, достаточно только его цену узнать.
Ресторан «Кабольт» был мясным, тут готовился любой зверь, или же птица, если заказать заранее, и если они не записаны в исчезающие виды, разумеется. Тут собираются гурманы, даже из других стран прилетают, лишь бы по достоинству оценить старания местных поваров.