Мы торопимся к реке. Останавливаемся среди кустарника, и радист снова вызывает по радио командиров подразделений.
Над проселочной дорогой поднимается облако пыли: это мотопехота движется к реке.
— А где наши танки?
Командир смотрит на карту, отыскивая позиции танков. Обстановка становится напряженной, такой она бывает всегда накануне последнего наступления. С противоположного берега реки затараторил пулемет. Ему ответили с этой стороны.
— Ну, так где же наши танки? — спрашивает командир радиста. — Вышли они на связь или нет?..
— Эстер, я Карой!..
И вдруг из-за леса донесся грозный нарастающий гул.
— Наконец-то! — проговорил командир, но голос у него отнюдь не довольный. В такие минуты он всегда нервничает. Кто-кто, а уж я-то хорошо его изучил.
— Поехали, — строго говорит он мне.
Я даю газ и направляю машину ближе к берегу, затем останавливаю ее.
Какой-то солдат бежит сломя голову вдоль берега. Когда он приближается к вам, я узнаю его. Это Пали Ковач из пятой роты. Вот он ложится на землю рядом с истребителем танков и, вытягивая шею, смотрит вперед. Он так увлечен наблюдением, что даже не замечает, как мы с командиром подходим к нему.
— Уже стреляли?
Ковач поднимает к нам лицо и, втянув голову в плечи, отвечает:
— Еще нет…
Командир ложится рядом с ним и, приподняв голову, смотрит на тот берег.
— Вас так учили выбирать огневую позицию? — спрашивает он солдата.
Солдат молчит. Разумеется, его учили совсем по-иному, но на учениях не всегда получается так, как учили. Вместо ответа солдат вскакивает и, пробежав пять-шесть шагов, падает на землю и осматривается.
— Это уже лучше, — говорит командир.
Солдат сползает немного к реке и наконец находит удобное место.
— Вот здесь хорошо будет. Отсюда я весь противоположный берег вижу.
Командир подходит к нему:
— А лопатки у вас разве нет?
«И дернул же меня черт залечь на этом месте», — подумал солдат и неохотно полез за лопаткой. Сняв с земли слой дерна, он отложил его в сторону и медленно начал копать. Отрыл сначала ячейку для стрельбы лежа, затем стал углублять ее.
Командир наблюдал за его работой, но ничего не говорил, а только подумал в этот момент: «Ничего, как начнут стрелять с того берега, зароешься поглубже».
В этот момент солдата вызвал к себе командир отделения. Ковач вскочил с такой быстротой, будто ему предоставили краткосрочный отпуск, и бросился бежать со всех ног. Ему теперь все равно, куда его пошлют; пусть куда угодно посылают, лишь бы не нужно было больше копать.
Мы едем дальше. Вот в кустах расположился солдат. Рядом с ним ручной гранатомет. Солдат доволен тем, что теперь на него никто не обращает внимания. Он хорошо замаскировался и наблюдает за противоположным берегом. Его трудно разглядеть даже с близкого расстоянии. Он уже второй год служит в армии и знает, как нужно выбирать позицию и как ее маскировать.
Метрах в двадцати от него лежит солдат-новобранец. Он как лег на это место двадцать минут назад, так и лежит. Гранатометчик ничего не говорит ему, не советует окопаться, считая, что давать указания — дело командира, а не его.
Вскоре он замечает, что новобранец начинает клевать носом.
— Эй ты! Смотри не засни! — кричит новобранцу бывалый солдат.
Новичок поднимает голову и смотрит в сторону противоположного берега. Ему, как и остальным, очень хочется спать. Ночью пришлось поспать всего два часа, но что такое два часа, когда учения идут вот уже пятые сутки.
Спать хочется и гранатометчику, и, чтобы не уснуть, он все время старается отыскивать на том берегу все новые и новые цели. Это немного помогает. Он слышит позади себя треск сучьев и звуки шагов, но не оборачивается, так как знает, что это кто-то из своих, противник же находится на противоположном берегу реки.
Командир с чувством удовлетворения смотрит на солдата, на отрытый им окоп и спрашивает фамилию солдата.
— Рядовой Иштван Марко! — бодро отвечает солдат.
— Продолжайте вести наблюдение!..
К берегу подтянуты алюминиевые лодки и плотики. Солдаты, работающие на берегу, сняли с себя оружие и противогазы.
Заметив это, командир делает замечание:
— Оружие не бросать!
И солдаты осторожно поднимают оружие. Командир идет дальше, ворча, но ни к кому, собственно, не обращаясь:
— Побросают оружие куда попало, а потом удивляются, что оно плохо стреляет.
Солдаты хорошо знают, что оружие нельзя оставлять на земле, но без него им удобнее работать: идет сборка лодок и понтонов.