Она весь день провела со мной в палате. Вздыхала, причитала, супом накормить пыталась. Плакала тихонько у окна, когда думала, что сплю. А я не спала, я думала, как дальше жить и ничего придумать не могла. Понимала только, что хочу уехать и начать новую жизнь. Но куда, как, на какие деньги? Где искать поддержку?
Ответы на эти вопросы нашлись неожиданно и уже на следующий день.
***
Больничный чай на вкус, как вода, только сладкая. Из-за боли в горле я не могу есть, поэтому пью его, чтобы голова от голода не кружилась.
— Скажи мне честно, Вета, ты же не пыталась специально отравиться? — шепотом спрашивает мама, плотно прикрывая за собой дверь.
Ходила в ординаторскую с врачами шушукаться, уговаривала выписать меня после осмотра. Наговорили ей там лишнего.
— Что за глупость? — фыркаю, глотая горячий чай и глядя на грустное серое небо в окне. На душе у меня ровно так же.
— Врач говорит, что у тебя кровотечение открылось из-за принятых лекарств, у них есть подозрение…
— Не травилась я намеренно! — перебиваю не без раздражения. — Живот болел сильно, темно было, таблетки перепутала.
— Если бы Слава позже приехал, если бы не нашел вовремя… Я бы не перенесла, Вета, — причитает мама, не слушая меня. — Пережить собственного ребенка — самое страшное наказание.
— Не думай о плохом, тебе нельзя волноваться, — напоминаю, уткнувшись носом в стакан.
— Легко так говорить, когда не знаешь, каково это. Поймешь, когда свои дети будут…
Она осекается, подходит к окну и обнимает себя за плечи. Рассказали ей о моем резусе и проблемах в будущем.
— … Там к тебе Илья пришел. Ты его пустишь?
— А почему он пришел? — удивляюсь, но тут же понимаю. — Это ты рассказала, да?
— Позвонила его маме, а что делать? Они все равно узнали бы, слухи по знакомым уже поползли. Я сама рассказала правду, чтобы не додумывали.
— Какую правду?
— Что ты вместо цитрамона нечаянно выпила таблетки Славы и у тебя критически упало давление.
Продолжая цедить чай, я беззучно усмехаюсь. Маме всегда было важно мнение окружающих и страшно, что о ней подумают другие. Она подстраховывается, рассказывая знакомым свою правду.
— Капец, ты бледная, — открыто удивляется Илья, опуская на тумбочку пакет с бананами.
Хорошо, что не цветы принес, я бы взвыла при виде букета в таких обстоятельствах.
— Завтра буду огурцом. У меня вечером занятие с малышками, не хочу отменять.
— Надо же, так неудачно перепутать таблетосы, — косится на меня Красовский.
Не верит в мамину правду. Я бы тоже не поверила.
— Давно пора сделать лазерную коррекцию зрения, а то сослепу можно крысиного яду выпить, — пытаюсь пошутить.
— Это вроде не очень дорого.
— Не очень, но я пока не заработала.
Илья берет стул, беззвучно ставит рядом с кровью и садится. Смотрит в глаза. Серьезный, решительный. Давно не видела его таким.
— А я как раз по этому поводу. У меня к тебе есть предложение.
Я выгибаю брови и ставлю недопитый чай рядом с его бананами.
— Если ты про танцы, то в спорт я не вернусь.
— Понимаю. Сам устал от этой гонки, — кивает Илья, сдвигая стакан подальше от края тумбочки. — Думаю, пришло время начать зарабатывать с помощью опыта и имени. Ты помнишь Эда из Штутгарта? Он в жюри сидел. Приглашал нас в ресторан, а мы не пошли.
— С голубыми волосами который? Странненький такой? — щурюсь, припоминая какого-то Эдгарда.
— Он не странный, и волосы у него теперь обычные, — будто обижается Илья. — Мы виделись недавно. Короче. Он предлагает нам открыть большую школу танцев в Мюнхене. У него там есть помещение, и он готов взять на себя все оргвопросы.
— Нам? — переспрашиваю. — Причем здесь я?
— В Европе нас знают, как пару. Я предлагаю тебе ехать и работать вместе, как муж и жена.
— Как кто? — невольно округляю глаза.
Ушам своим не верю. Это он так шутит?
— Так будет проще оформить визы, да и логично. Школа Красовских — хорошо звучит, правда?
— Но я тебя не люблю, Илюш.
— А это неважно, брак будет формальный. Сейчас я все тебе поясню.
Он придвигает стул ближе и понижает голос. С каждым его словом мои брови ползут выше, а глаза все больше округляются.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
Больше книг на сайте — Knigoed.net