-Какой ужас, вы, наверное, шутите, я так не смогу. Мне холодно, я хочу туда, где чисто и тепло.
-Дарья, Дарья, вы же старший психолог, железная, волевая женщина.
-Я не могу так, я не хочу. Я не буду есть червяков, - она не выдержала и разрыдалась.
-Ребята, поймите простую вещь, нам надо начинать с нуля на мёртвой планете, и это будет тяжело, мы первые. Если мы выдержим, мы возродим всю цивилизацию, быть может, это произойдёт не скоро, я говорю не о десяти годах, и не о пятидесяти. Фактически мы с вами сейчас в каменном веке, в эпохе, когда наши предки на мамонтов охотились, только мамонтов здесь нет, планета мертва. Так что придётся делать всё своими руками с нуля. Я специально выбрал самых сильных и стойких из вас, тех, в ком я уверен. И мы выдержим, и у нашего вида будет новое начало, и даже ты Дарья, я абсолютно уверен, ты найдёшь в себе силы, и сможешь питаться червяками.
-Тут хоть огонь то есть? Может их хоть пожарить можно будет?
-Огня нет, разжечь нечем, и жечь тоже нечего. Что касается чёрной слизи, то она без воды высыхает в пыль и улетает под любым порывом ветра. Что даже хорошо, потому что из-за этого от неё легче отмыться утром. Так что использовать её как дрова не получится. И вообще органические вещества на корабле надо экономить, сейчас их много, но слизь растёт медленно, и насекомые тоже размножаются и растут медленно. Кормовая база ограничена. А что касается искры, мне приходила на ум идея использовать два камня, я помню, читал, что можно использовать кремень. Камни я нашёл, много камней, но это не кремень, и чтобы я не делал, высечь искру у меня не получилось. Хотя есть ещё несколько железяк, в общем, я пытался придумать, как развести огонь и не один раз, но это бесполезно. Я даже пытался жечь горстку сушёных червяков, по идее они должны гореть, не знаю, но высечь искру так и не смог, хотя убил на это много лет.
-Какой кошмар, я не выдержу.
-Мы с Леной выдержали, и не плохо. И вы выдержите, а сейчас, идёмте в корабль, вы мокрые, простынете ещё.
-Но там темно и грязно...
-Да темно, тепло и грязно, ключевое слово тепло, и там жизнь, живая, съедобная, корабль это бесценная экосистема в которой мы можем выживать, все наши отходы перерабатываются чёрной слизью и насекомыми, хоть и медленно, и мы можем их есть. Если бы не было насекомых и слизи, мы бы все здесь просто умерли от голода. Я верю, мы выдержим, пройдёт много лет, этот мир согреется, жизнь с корабля двинется заселять моря и сушу, появятся крупные животные, мы сможем охотиться на них, есть мясо, нас станет больше, и мы построим новую цивилизацию.
-Когда это произойдёт, ты шутишь что ли? Крупные животные из червяков должны развиваться миллионов двести лет, а то и больше. Какой псих выдержит двести миллионов лет жизни здесь так?
-Думаю быстрее, через миллион лет всё будет.
-Ты вообще представляешь как это много тысяча лет? Что уж говорить о миллионе.
-Какой ужас...
-Так сложилась наша жизнь, мы выдержали Белый лебедь, но это была просто репетиция, теперь мы должны выдержать это здесь, мы сильные люди, мы сумеем. Я верю.
* * *
Мы вывезли капсулы в город, теперь у нас было всё необходимое. Три с лишним тысячи колонистов, надо было их освободить. Я подошёл к капсуле, тщательно осмотрел её. Но она была заморожена, и ничего видно за стеклом не было, только таймер.
-Мы всё сделаем великий отец, не волнуйтесь.
Я отошёл, занял своё место и стал ждать, техники копались с капсулой долго, подсоединяли к ней провода, сверяли пароли, наконец, первая из капсул включилась и началась разморозка, на ней загорелся маленький зелёный диод.
-Сколько времени потребует разморозка?
-Около двух часов, - ответил я.
-Вы могли бы сходить пока к морю, так долго ждать имеет ли смысл?
-Я подожду, всё же я не видел этих людей двести тысяч лет, многие из них были моими друзьями.
* * *
Капсула щёлкнула и открылась, из неё вылез человек, я не узнал его, потому что уже помнил смутно те события моего далёкого прошлого. Человек задёргал руками, полез прочищать глаза и нос, к нему сразу подошли реаниматоры и стали помогать очиститься от замораживающего геля.
-Где я?
Акцент показался мне жутким, искореженным до неузнаваемости, но я знал, это старый праязык, просто это моё мировосприятие изменилось за столь долгий срок.