Он придержал для меня дверь.
– Хорошо, мир. Больше никаких упоминаний о призраках. По крайней мере, этим вечером.
Увы, он уже вывел меня из себя, и я не удержалась от язвительной ремарки:
– Прекрасно. И, покуда вы держите слово, я не стану упоминать про вашу старую подругу.
Джек поднял брови, но ничего не сказал, лишь молча взял мои сумки и закрыл за собой дверь.
На этот раз ресторан выбрала я. Хотя мы собирались ограничиться лишь десертом и кофе, мне не хотелось есть с бумажных тарелок. Мы поехали в город в «Крю кафе» на Пинкни-стрит, где я была на короткой ноге с их знаменитым шоколадным тортом. Большинство посетителей уже ушли, поэтому проблем с тем, чтобы найти маленький столик и заказать только кофе и десерт, не возникло. Я подумала, что Джек закажет пиво или скотч. Каково же было мое удивление, когда он попросил принести кофе без кофеина.
Должно быть, он поймал на себе мой удивленный взгляд, потому что сказал:
– Рядом с вами мне никак нельзя терять мозги. Не хочу, чтобы вы воспользовались моей слабостью.
Я закатила глаза, затем заказала капучино и шоколадное пирожное. Не иначе как я пребывала в великодушном настроении, потому что попросила принести две вилки, хотя большинство моих друзей знали: есть десерт из одной тарелки со мной опасно, если только они не хотят, чтобы в их пальцы вонзились зубцы моей вилки.
Мы потягивали кофе – Джек свой черный, я с двумя пакетиками сахара, – и, пока ждали десерт, я спросила:
– Итак, что вы узнали сегодня?
Зажав чашку длинными, загорелыми пальцами, Джек наклонился вперед.
– Помните, я рассказывал вам про Джозефа Лонго? Что он был без ума от Луизы и что все думали, будто они сбежали вместе?
– Да. Вы говорили, что, даже когда она вышла замуж, он продолжал оказывать ей знаки внимания.
– Верно. Хотя из того, что мне известно на сегодня, следует, что его чувства оставались без ответа. По ее словам, она любила мужа и сына.
– Это я уже слышала, – пробормотала я, возясь с салфеткой на коленях.
Джек на секунду задумался.
– Вы не представляете, как много писали о мистере Лонго. В двадцатые и тридцатые годы он имел здесь, в Чарльстоне, большие связи. Он был владельцем нескольких фирм, в основном строительных, пары ресторанов и салона красоты. Его имя постоянно мелькало в газетах в связи с самыми разными событиями – открытия, церемонии, перерезание ленточек и тому подобное.
Рядом с нашим столом возник официант, чтобы подлить ему кофе. Как только тот отошел, Джек продолжил:
– Интересно другое: его имя редко появлялось на страницах светской хроники. Такое впечатление, что старые деньги Чарльстона его не принимали, считая выскочкой, нуворишем. Или же люди были наслышаны о его деловой нечистоплотности и не желали общаться с ним. Не то чтобы старые деньги Чарльстона чурались деловой нечистоплотности – просто им хватало хороших манер это не афишировать.
Джек прижал ко рту руку, подавляя огромный зевок.
– Простите, – произнес он с виноватым видом. – Я был в библиотеке с первыми лучами зари и теперь засыпаю на ходу.
– Вот уж не знала, что библиотека открывается так рано.
– Она и не открывается.
– Тогда почему?..
Джек улыбнулся. Я же пожалела, что задала этот вопрос.
– Я знаю кое-кого, кто там работает, – сказал он. – Она пошла мне навстречу.
– Навстречу?
– Да, навстречу. Она впустила меня рано утром, чтобы я без всякой бюрократической волокиты мог получить доступ к секретным документам.
Скрестив на груди руки, я молча смерила его пристальным взглядом. По словам Нэнси Флаэрти, имя Джека постоянно мелькало в колонке светской хроники рядом с именами самых разных красавиц. Похоже, у него немало подруг.
В этот момент рядом с нашим столиком вновь вырос официант и широким жестом поставил на середину стола массивный кусок торта.
– Ух ты! – восхитился Джек. – Этим можно кормить семью из шести человек в течение недели.
Я подняла вилку и усмехнулась:
– Или одну очень голодную женщину.
Я с неохотой предложила ему вторую вилку.
Джек покачал головой:
– Нет, спасибо. Боюсь, я не могу позволить себе лишние калории.
Я представила его брюшной пресс и стройные бедра.
– В самом деле?
– Ладно, не совсем так. Просто я по опыту знаю, что лучше не оказываться между женщиной и ее шоколадом.
Я положила в рот кусок торта и указала на него вилкой.
– Умный мальчик, – сказала я, проглотив первый восхитительно вкусный кусок, и отправила вслед за ним другой.