Готовая разреветься Саша торопливо ушла с поляны. Я окликнул ее несколько раз, хотел пойти следом, но передумал – гордая Саша предпочитала переживать обиды в одиночестве.
– Круто берешь, атаманша.
– Извини, что так получилось. – Катька почесала кончик носа, потупилась. – Я просто хотела рассказать вам о том, что другие знают, да помалкивают. Но инициатива наказуема.
– Ладно, проехали. Саша тоже сегодня не с той ноги встала.
Тем временем Вовка загасил костер, достал из кармана потрепанную колоду и раздал карты. Я неплохо играл в дурака, но до хитрого, сообразительного Вовки мне оказалось ох как далеко… Возможно, игра не клеилась из-за неприятностей с Сашей. На сердце было неспокойно, и примерно через полчаса я простился со своими новыми друзьями, отправившись на поиски сестренки. Как нетрудно было догадаться, она проводила время на площадке у качелей в компании своей странной подружки Лизоньки. Я подошел к увлеченно болтавшим девчонкам, хотел их окликнуть, но передумал, услышав обрывок разговора.
– Эта злая девочка либо будет преследовать вас, либо сделает своими сообщниками, – твердила похожая на ожившую фарфоровую куклу Лизонька. – Мир полон гадкими, бесчувственными людьми, они сильнее хороших и потому навязывают им свою волю. Давайте покачаемся, Сашенька, это избавит от боли и обид.
Я пригнулся, спрятался за кусты, наблюдая за подружками. Они подошли к качелям, вскарабкались на доску. На лице Саши было озабоченное, серьезное выражение.
– Лизонька, вы что-то недоговариваете. Катя вас обижает? Смеется над вами? Терроризирует?
– Ах, это не важно… – Лизонька прижала к своим огромным глазам кружевной платочек. – Плохие люди сильнее хороших.
– Для меня это очень-очень важно, – не отставала Саша. – Ответьте, Лизонька, прошу вас.
– От нее много шума и беспокойства. А еще эта девочка без разрешения качается на моих качелях.
– Я с ней переговорю.
– Бесполезно. Сильные не слушают слабых. – Вздохнув, Лизонька начала раскачивать доску. – Но порой слабые обретают невиданную силу. Для этого…
Качели раскачивались все сильнее, а голос Лизоньки становился все тише. Я наблюдал за девчонками, пока у меня не зарябило в глазах, а потом пошел домой, решив, что третий в их тесной компании явно будет лишним.
– Выше! Выше! – звенел за спиной восторженный голос Лизоньки…
– Не думаю, что это хорошая идея, – тетя Ира начала быстро-быстро крошить на разделочной доске пучок зеленого лука. – Скорее всего она просто разозлится.
– Но тетя Ира!..
– Пойми, Миша, это очень старый, больной человек, у которого есть свои привычки и представления о жизни. Она давно ни с кем не разговаривает и вряд ли обрадуется знакомству с тобой. Догадываюсь, что Антон и местные ребятишки рассказали о бабушке много небылиц, и тебе захотелось посмотреть на «настоящую ведьму», но согласись, это еще не повод навязывать свое общество очень пожилой женщине.
И все же она поддалась на уговоры. Приготовив старухе ужин, тетя вручила мне поднос с тарелками, и мы отправились на третий этаж, туда, где обитала таинственная затворница.
– Помалкивай и не высовывайся. Стой в коридоре, – на ходу инструктировала тетя Ира. – Я поставлю бабушке еду, а потом спрошу о тебе. Если она захочет тебя видеть, дам знак. И никакой самостоятельности. Договорились?
– Хорошо.
Днем ведущая на третий этаж лестница выглядела буднично и даже скрипела не так зловеще, как ночью. Свет, пронизывающий стеклышки витража, покрывал ступеньки разноцветным веселым узором. Тетя, а следом и я быстро поднялись наверх, миновали коридорчик и остановились у двери в комнату старухи.
– Ты слышал? – В глазах тети Иры появилось странное выражение – то ли испуг, то ли очень сильное удивление. – Ты слышал?
– Что?
Она не ответила, замерла, глядя поверх моей головы. Похоже, за моей спиной кто-то стоял. Разом припомнив ночные кошмары, я поставил поднос на пол и медленно-медленно обернулся, ожидая увидеть нечто ужасное.
Внизу, у подножия лестницы стоял белобрысый паренек лет восьми от роду. Он переминался с ноги на ногу и выглядел немного смущенным. Наверное, его послал с поручением кто-то из соседей, и он растерялся, не зная, как выполнить свое задание. Но тетя Ира думала иначе – побледнев, как бумага, она пошла навстречу незваному гостю.
– Мальчик мой, родненький…
– Мама!
– Боренька!
Женщина ринулась вперед, а парнишка начал медленно отступать в глубь дома. Его ноги не касались пола, а в выражении лица сквозило что-то нечеловеческое. Но тетя Ира ничего не замечала.