Я думала, тетка так никогда и не закончит рассказывать историю своей многострадальной жизни, но тут она перешла к проблеме. Оказывается, к нам она явилась затем, чтобы узнать: стоит ли ей переходить на другую работу. В настоящее время она трудилась уборщицей в салоне красоты, а ей предложили место в медицинском центре. Зарплата там больше, но ехать на работу четыре остановки, и рабочий день до пяти, а тут до трех. А ей внука из школы забирать. Правда, проезд у нее бесплатный, внука можно определить в продленку, а в медцентре для сотрудников прием любого врача со скидкой в пятьдесят процентов, а она в таком возрасте, что без врачей никуда.
Я думала, терпение Клавдии в конце концов лопнет, но вместо этого, воспользовавшись крохотной паузой в бесконечном словесном потоке, она сказала, не обращаясь на сей раз к святым апостолам:
– Если дверь открывается, в нее надо входить. Иди, милая, все у тебя будет хорошо.
«Милая», которая была старше Клавдии лет на тридцать, вскочила и отвесила земной поклон.
– Спасибо, матушка, – лепетала она, пятясь к двери. – Так вам благодарна…
– Иди, милая, иди. Господь поможет.
Обе, кажется, забыли о самом главном. По стеклу, что ли, постучать, чтоб подруга в себя пришла. Но тетка вдруг опомнилась.
– Матушка, а деньги-то… – и стала копаться в сумке в поисках кошелька. На это ушло еще минут пять.
– Для пенсионеров скидка, – буркнула Клавдия, наконец-то получила деньги и смогла выпроводить клиентку.
– Я тобой горжусь, – сказала я, выходя в прихожую.
– Из-за скидки?
– Из-за терпения. По крайней мере, у нас есть свидетель, что в доме ты была одна, трупы на пороге не валялись, и ты совершенно точно никуда не спешила.
– Не говори мне о трупах. Как подумаю…
– Мы идем в кино, – перебила я. – Билеты я уже купила.
– Ты издеваешься, что ли?
– Хоть и дохлое, но алиби. Переодевайся, Сизов долго ждать не может.
Через пять минут Клавдия была готова к выходу. Оделась в высшей степени скромно, джинсы и темно-синяя куртка. Я и представить не могла, что такие вещи есть в ее гардеробе. Вместо каблуков – черные кроссовки. Клавдия подогнала машину вплотную к входной двери, заверив, что никаких камер по соседству нет. Это я и без нее знала. Теперь надо было перетащить труп из кабинета в машину. Это оказалось проще, чем я думала. Какое счастье, что покойник у нас субтильный, а весил бы килограммов сто, что б мы делали? Однако он все равно казался непомерно тяжелым.
До входной двери мы тащили его волоком. Пока Клавдия открывала заднюю дверь машины, я, стоя на пороге, нервно оглядывалась. Вдоль забора боярышник сплошной стеной, и увидеть нас не должны. Держа Сизова под мышки, Клавдия полезла в машину, я, как могла, помогала пропихнуть покойного. Подруга выбралась из «Порше» через противоположную дверь, а дядька остался лежать на заднем сиденье. Я поспешно прикрыла его пледом.
– Надо бы его в багажник, – нахмурилась Клавдия.
– Надо бы. Но его оттуда доставать замучаешься.
– А здесь его увидят.
– Кто?
– Тот, кто морду глупую сунет, куда не просят.
– Поднимем шторки. Скоро стемнеет, и кому надо в твою машину заглядывать?
Однако я принесла еще один плед и тщательно укрыла Сизова.
– Что теперь? – спросила подруга.
– Теперь в кино.
Машину мы оставили неподалеку от кинотеатра. Клавдия намеревалась поставить ее на парковке, но я лишь молча покрутила пальцем у виска. Оставлять «Порше» без присмотра подружка не любила, а тут еще труп.
– Чует мое сердце, Лизка, зря мы сюда приперлись.
– Жаль, что твое сердце молчало, когда ты дядю травила.
– Да не травила я его… Блин… – выругалась она.
– Меня переполняют эмоции, – поправила я.
– Еще как, блин, переполняют. Может, не будем мудрить? Свалим дяденьку в глухом месте, и вся недолга.
Я промолчала, Клавдия покорно плелась сзади. Войдя в кинотеатр, мы первым делом купили попкорн и колу и отправились в ВИП-зал. И тут нам повезло. В ВИП-зале всего восемь мест, то есть четыре дивана. Расположены они так, чтобы парочки чувствовали себя максимально уединенно. У нас было седьмое и восьмое место, рядом с выходом на улицу, и я надеялась, что на наш уход внимания не обратят. Закончилась реклама, начался фильм, а мы по-прежнему оставались вдвоем.
– Пошли, – канючила подруга.
– Сиди. Есть люди, которые любят опаздывать.
Однако через двадцать минут и я не выдержала.