— Наверняка все истории приукрашены. Дела давно минувших дней всегда обрастают легендами.
— Вот когда вы собственными глазами увидите привидение, то убедитесь, что я права! — горячилась Марфа.
— Хорошо. Я обязательно вам расскажу, если встречу привидение. А сейчас продолжим наш сеанс. Прилягте, закройте глаза и расслабьтесь…
Но расслабиться Марфе Байзюк так и не удалось, наверху послышался сильный шум и отчаянный женский вопль. Кричала Зинаида, в холле на нее свалилась с полки тяжеленная керамическая ваза.
Женщины выскочили из кабинета и обнаружили Зину рядом с осколками керамической вазы.
— Что я вам говорила?! Вот, видите, началось! Это чей-то дух свалил на вашу домработницу вазу! — воскликнула Марфа.
— Я никакого духа здесь не видела, — заявила Зинаида. — Просто я хотела вытереть с вазы пыль и опрокинула ее.
— Надо быть аккуратнее! — рассердилась Александра. — А чего так кричала?
— Испугалась, — сконфузилась Зинаида.
— Выходит, духи и призраки здесь ни при чем, а виной всему Зинина оплошность, — усмехнулась Александра. — К тому же в местах, где водятся привидения, должны быть чьи-то останки.
Байзюк скептически хмыкнула.
— Останки имеются, я же вам говорила, — замурованная в стене женщина. Один из князей Барятьевых свою жену замуровал, мне Надя рассказывала и даже какие-то старинные бумаги показывала украдкой от Альберта.
Не сводя потрясенного взгляда с Марфы, Зинаида перекрестилась.
— Неужто правда?
— Чистая правда, — подтвердила Марфа. — Да вы поищите в кабинете Альберта, там бумаги про все это имеются.
— Может, покажете, где они лежат? — обрадовалась Александра.
— Заинтересовались? — довольно засмеялась Байзюк.
— Вы очень интересно рассказываете, — сделала попытку подольститься Александра, и это ей удалось.
— О, это еще не все! — с загоревшимися глазами воодушевленно защебетала Марфа. — Здесь столько всего произошло!
— Так рассказывайте, — с нетерпением проговорила Александра.
Женщины направились к кабинету Альберта.
Старинный инкрустированный двухтумбовый стол, словно доисторический монстр, притаился у окна.
Байзюк решительно открыла верхний ящик стола. Увы, папки с бумагами там не оказалось. Марфа заглянула в другие ящики, но и в них было пусто.
Она растерянно развела руками.
— Надя брала папку в верхнем ящике. Наверняка ее кто-то стащил.
— Интересно, кто бы это мог сделать? — вздохнула Александра.
— Да кто угодно! Скорее всего, родня Альберта, — брезгливо поморщилась Марфа. — Вот жуки навозные! Если, конечно, Альберт или Надя бумаги не перепрятали, — задумчиво добавила она.
— А вы не знаете, кто такая Луиза Загоруйко? — спросила Александра.
По лицу Марфы пробежала тень, похоже, этот вопрос был ей неприятен.
— Луиза — сводная сестра Альберта, дочка его отчима, — нехотя произнесла она. — А что это вы вдруг ею заинтересовались?
— Вчера в книжном шкафу в кабинете Надежды взяла томик Майн Рида, а оттуда выпала почтовая квитанция на ее имя.
По непонятной причине Марфа разозлилась. Ее ноздри хищно раздулись, глаза гневно сверкнули.
— Когда только успела свои книги подсунуть! — пробормотала она тихо.
— Что вы сказали? — вскинулась Александра.
— Ничего, — процедила сквозь зубы Марфа и, увидев изумленный взгляд психолога, через силу улыбнулась. — Да я просто возмущаюсь, не успели хозяева покинуть этот мир, как скорбящая родня весь дом обчистила! А уж Луиза — вообще седьмая вода на киселе!
Глава 12. Между раем и адом
1980-е, Подмосковье
Поразительно, но номера Наденьки и Альберта удивительным образом оказались рядом, и от этого девушка почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ведь все эти три дня он будет находиться рядом с ней, их будет разделять всего лишь тонкая стена, она будет постоянно сталкиваться с ним в коридоре, и, возможно… Когда она думала о том, что может произойти между ними, у Наденьки от волнения перехватывало дыхание, а во рту становилось сухо.
Но Барятьева как будто подменили, он даже не поинтересовался, как она устроилась, а в столовой прошел мимо, не заметив, и сел за стол с красавицей актрисой, восходящей звездой Евой Михайловской.
Наденька заняла место за соседним столом и с горечью украдкой наблюдала за парочкой. Глаза Барятьева горели восхищенным огнем, и он не сводил взгляда со своей коллеги. До Нади доносился счастливый, довольный смех Михайловской, любовное журчание Барятьева, и она сходила с ума от ревности.