— Можно мне с тобой? — неуверенно спросила Мелани. Ужасно. Куда лучше быть пострадавшей стороной.
Стив открыл было рот для ответа, потом стиснул зубы и презрительно присвистнул, признавая свое поражение. Через мгновение он открыл ей дверцу такси.
Демонстративно недовольная Элси встретила их на пороге:
— Вы хоть знаете, который час?
Стив вытащил из кошелька деньги.
— Спасибо, что задержались, Элси. Мы очень благодарны за помощь. Вот вам сверхурочные и на такси.
— Вы, похоже, считаете, что можно отделаться деньгами. День за днем мне приходится сидеть допоздна. Думаете, мне больше делать нечего? Меня дома ждут!
Стив потрепал ее по руке:
— Извините, нам действительно очень жаль, что так получилось. Мы сейчас ужасно заняты. Если не возражаете, обсудим это утром, хорошо? — Он аккуратно подвел ее к дверям и выставил из квартиры. — Огромное спасибо, Элси. Всего хорошего.
Заперев за ней дверь, Стив прошел в гостиную и тяжело опустился на диван. Мелани подошла и села с другого конца дивана, подальше от Стива. В такси они не произнесли ни слова. Мелани посмотрела на некогда девственно чистую темно-серую обивку дивана, теперь покрытую грязными пятнами: Майя уже успела заляпать. Вспомнилось то время, когда диван только что купили, когда они в счастливом неведении въехали в квартиру, начиная совместную жизнь. Они были так уверены в безоблачном будущем, не имея ни малейшего представления о возможных проблемах!.. Словно подслушав ее мысли, в детской заплакала Майя.
— Ты сама к ней зайдешь, или мне пойти? — устало спросил Стив, не двигаясь с места.
Мелани встала, однако плач прекратился.
— Не ходи. Она замолчала, — сказал Стив, но Мелани все равно пошла в комнату Майи. Приходя домой, она всегда заходила проведать малышку. Кроме того, при виде личика дочурки на душе становилось легче и в голове прояснялось.
Детскую заливал золотистый свет ночника. Затаив дыхание, чтобы не шуметь, Мелани благоговейно подошла к кроватке. Майя лежала на спине, закинув ручонки за голову. Веки подрагивали. Мелани смотрела на малышку и вдруг вспомнила, как одиноко ей было на выпускном, когда вокруг толпились большие счастливые семьи, а ее отец так и не приехал. К тому времени стало уже ясно, что он не вернется. Врачи объявили, что он выздоровел, но каждый раз, когда приходило назначенное время отлета в Нью-Йорк, отец находил причину для задержки. В конце концов Мелани потребовала у матери объяснений.
— Твой отец хочет остаться в Сан-Хуане, — устало ответила мать.
— Он же поправился! Теперь он может вернуться домой! Врачи разрешили…
— Ты хотела знать, в чем дело, тогда слушай. Он не вернется. Мы подали на развод.
— Маленькая моя, что с тобой будет, если я не сумею исправить положение? — прошептала Мелани.
Сзади послышался шум, и она обернулась. В дверях стоял Стив — свет из коридора отливал золотом на его волосах. «Он такой неотразимый, — подумала Мелани, — зарабатывает кучу денег и безумно любит дочку». Может быть, мать все же права? На месте Мелани многие женщины согласились бы помириться и считали бы, что им повезло. Почему же она не может? Наверное, недостаточно старается. Если она в чем-то себе поклялась, так это в том, что детство Майи будет более счастливым, чем ее собственное.
Стив подошел и встал рядом.
— Настоящая красавица, — заметил он, глядя на спящую в кроватке дочку. — Вся в тебя.
Он взял Мелани за руку и потянул к двери.
— Стив…
— Тсс. — Он приложил палец к ее губам, вытащил Мелани в коридор, затем отвел в спальню и развернул лицом к себе. Нежно поцеловал в губы и начал расстегивать блузку. — Мелани, я все обдумал по дороге, и я готов забыть происшествие с этим агентом ФБР. Я все понял. Ты хотела показать мне, что на тебя заглядываются другие мужчины. Неужели ты думаешь, я этого не знаю? Ты чертовски соблазнительна, — добавил он и потерся носом о ее ухо.
— Ты с ума сошел. Нам нужно поговорить, а не сексом заниматься.
Она нахмурилась, но не стала сопротивляться. Именно так он всегда решал проблемы в их взаимоотношениях, однако теперь толку от этого не было. Или все же был? От его прикосновений у нее все еще дрожали колени. Мелани хотела запротестовать, сказать, что целовалась с Дэном не только ради мести. Но Стив не давал ей опомниться, стягивая блузку и целуя в шею, а потом в губы. Она ответила на его поцелуи. Что-что, а целоваться Стив умеет, ничего не скажешь. Как он раздвигает губы языком, с ума сойти можно! И как точно он выбрал момент, чтобы медленно скользнуть ладонями по бедрам и крепко прижать ее к себе. Мелани почувствовала, как внутри разгорается желание.
— О, да ты распутница, — прошептал он ей на ушко.
— Это ты распутник, а не я, — с придыханием выговорила Мелани между глубокими поцелуями. — А помнишь, как мы познакомились, когда катались на лыжах? Ты еще решал, кого затащить в постель первой: меня или эту стерву Келли. Я сразу поняла, что ты бабник, но ты был такой неотразимый, что я не послушалась голоса разума.
Стив отстранился и посмотрел на нее — его карие глаза застилала страсть.
— Келли? Вот еще! С ней со скуки помрешь, такая вся из себя правильная. Я всегда хотел только тебя. Ты самая привлекательная женщина на свете. Потому я и женился на тебе.
— Стив, семейная жизнь не сводится к кувырканию в постели.
— Разве? — Он заставил ее опуститься на кровать и взобрался сверху, коленом раздвинув ее ноги. — Когда в постели так здорово, что еще требуется? Лично мне ничего.
«А мне требуется», — подумала Мелани, однако сказать ничего не смогла: Стив закрыл ей рот поцелуями.
— О! — застонала она.
— А, говорил же я тебе!
Надо перестать заниматься любовью с мужем. Это не только сбивает с толку, но и заставляет чувствовать себя продажной девкой. «Откуда такое странное чувство?» — подумала Мелани, глядя на Стива, после того как он скатился с нее. Ведь он ее муж перед богом и законом. Отец ее ребенка. Она делает именно то, что полагается, — пытается восстановить отношения.
Стив захрапел.
— Эй! — Мелани ткнула его в бок. — Проснись!
— А?
— Проснись, говорю. Нам нужно поговорить. А потом ты уйдешь. Уйдешь отсюда, понятно?
— Вот еще. Я слишком выдохся. Ты меня укатала.
— Стив, мы должны пожить отдельно. Это вовсе не шутка.
Он сел.
— Зачем? Из-за этого накачанного недоумка в гробе на колесах? Я его прекрасно разглядел. У него же на лбу написано «бабник». Опять ты за свое. Я все понял и готов тебя простить. Конечно, если ты перестанешь с ним встречаться.
— Ты считаешь, что мне нужен только секс, потому что тебе самому больше ничего не надо. Дэн оказался очень интересным человеком. Он заботлив и умеет слушать…
— Да? С каких пор тебя интересуют подобные вещи? — раздраженно осведомился Стив.
— Какие вещи?
— Слушай, я вовсе не собираюсь тебя критиковать или обижать. Но ты никогда не была склонна к разговорам по душам. Чего и следовало ожидать, учитывая твое детство.
— Что ты имеешь в виду?
— Мел, если ты не поняла, что я имею в виду, тебе стоит хорошенько посмотреть на себя в зеркало. Сама подумай. Ты все время на работе. Близких друзей у тебя нет. Нам хорошо вместе, мы слеплены из одного теста. Да и потом у нас не те отношения, чтобы сидеть и разговаривать о сокровенных чувствах. Можно подумать, твой Шварценеггер будет вести такие беседы! Не морочь мне голову!
Мелани встала, натянула халат и подошла к окну. Она молчала, обеспокоенная словами Стива гораздо больше, чем осмеливалась себе признаться.
— Ты же знаешь, бандита, который стрелял в моего отца, так и не поймали, — нерешительно начала она. — Прошло шестнадцать лет, а он все еще разгуливает на свободе. Поэтому я так много работаю. Чтобы другим не пришлось пережить тот же ужас, что и мне.
— Я же говорю, у тебя есть свои причины. Я вовсе не жалуюсь и ни в чем тебя не виню. Ты сводишь меня с ума — именно такая, какая ты есть. Ты красавица, умница и распутница в постели. Ты прекрасная мать. И не в твоем характере разводить психотерапевтические беседы.