Бен смог.
— Дома. А что?
— На одну из наших машин вчера напали.
Бен не сдался и не отвел глаз.
— Мы тут ни при чем.
— Да?
— Да, — повторил Бен. — Вы бы лучше на своих собственных людей внимание обратили.
Ладо хрюкнул. Что значило — мои люди таким не занимаются.
Еще бы.
Три года назад двое его людей стали сбывать на сторону часть кокаина, который картель производил в Нэшнл-Сити.
Карлос и Фелипе думали, что они очень умные. Что им все сойдет с рук.
Как выяснилось, они ошибались.
Ладо отвез их на один склад в Чула-Виста. И на глазах у Карлоса засунул Фелипе в мешок, туго его затянул и подвесил к балке.
И принялся играть в пиньяту.[55]
Он бил мешок палкой до тех пор, пока брызги крови и осколки костей не полетели на пол, словно конфетки и монетки.
Карлос во всем признался.
Бен слушал его со скучающим лицом.
Ему плевать.
Думал он только об одном — ты что, пытаешься испугать меня, рассказывая такие истории? Съездил бы лучше в Конго, козел чертов. Или в Дарфур. Увидел бы то, что видел я, и попробовал бы тогда запугать меня своими страшилками.
Ладо не собирался его запугивать:
— Если я выясню, что за нападениями стоишь ты, твоей шлюхе конец.
Бен знал, что, мелькни в его взгляде хотя бы намек на страх, Ладо сразу все поймет.
Так что он посмотрел прямо в его черные глаза и подумал:
А пошел ты.
После встречи Чон установил за Ладо слежку.
Тот поехал в жилой квартал Дана-Поинт возле пристани, зашел в многоквартирный дом и провел там около часа.
Чон подумывал было найти его там и покончить со всем раз и навсегда.
Нет, так нельзя, с сожалением подумал он.
Из подъезда Ладо вышел одновременно с хорошенькой женщиной лет тридцати или около того. Ладо забрался в свою машину, она — в свою.
Чон запомнил ее номер и продолжил слежку.
Вслед за Ладо он направился в офис компании ландшафтного дизайна в Сан-Хуан-Капистрано.
Выходит, когда он не стрижет всем подряд головы — стрижет лужайки, понял Чон.
— Надо бы нам что-нибудь предпринять, — заметил Бен. — Чтобы отвести от себя подозрения.
— Например?
— Ну, — протянул Бен. — Они нас грабят, правильно?
— Можно и так сказать, — кивнул Чон. — Забрали у нас все, что только можно (пардон за искаженную цитату, мистер Боб Дилан).
— Тогда давай сами себя ограбим, чтобы они поняли, что так просто им все с рук не сойдет, — предложил Бен.
(И вы, мистер Саль, тоже нас простите.)
Гарри — садовод в одной из теплиц на востоке Мишн-Вьехо, очкастый фанат биологии двадцати с лишним лет, который понял, что, выращивая уникальные гибриды марихуаны для Бена, можно заработать гораздо больше, чем преподавая ботанику обалдуям-первокурсникам, которым эта ботаника и даром не нужна.
— Ну, все готово? — спросил у него Чон.
— Готово, — нахмурившись, кивнул Гарри. Его совсем не радовало, что любовно взращенные им растения придется продавать КБ — этим тупым корпоративным дикарям, неспособным оценить тонкие ноты его изысканной травки.
— Ты можешь ехать, — сообщил Чон, — мы и сами тут справимся.
— Серьезно? — обрадовался Гарри.
— Давай-давай, олух царя небесного, шевели булками, — велел ему Бен.
Гарри и его булки с радостью исполнили его приказание.
Через час приехали курьеры из картеля.
Произошел быстрый обмен.
Деньги в обмен на траву.
Курьеры уехали, и друзья подождали еще пару минут.
— Ну, — выдохнул Бен. — Руки вверх! О, да, это ограбление, — добавил он.
— Прекрати дурачиться, — оборвал его Чон.
Но Бен вошел в раж.
— Всем на пол, живо! Будете слушаться — не пострадаете. Только не корчите из себя героев, если хотите попасть к детишкам и женам домой живыми и здоровыми, — вдохновенно нес он.
— Да заткнись уже! — буркнул Чон.
Бен набрал номер телефона Алекса и сообщил, что у них возникла небольшая проблема.
— Сначала вы меня обдираете как липку, а теперь вообще без штанов решили оставить? — возмущался Бен. — Знаешь, Алекс, жадность есть жадность, но всему должен быть предел! Я и так согласился на грабительские условия, а вы отбираете у меня те малые крохи, что я от вас получил? Это какая же скидка получается — процентов сто? Как-то чересчур, вам не кажется?
55
Национальная испанская забава — фигуру из папье-маше наполняют конфетами, затем одному из присутствующих завязывают глаза, и он палкой пытается расколотить фигуру, чтобы заполучить сладости.