Расстегнув его куртку, Чон сразу все понял.
Он достал из кармана морфий и шприц, нашел на руке Бена вену и воткнул иглу.
— Он ведь все равно умрет, да? — спросила О.
— Да.
— Я не хочу быть без него.
— Да.
Чон разломил еще одну ампулу и вновь наполнил шприц. О протянула ему руку. Он нащупал вену и ввел ей морфий.
Затем проделал все то же с самим собой.
О слушала звуки в своей голове.
Волны, мягко накатывающие на гальку.
Стук сердца, своего и ее мужчин.
Сильные удары делались с каждой секундой все тише и тише.
Теперь, в уютных объятиях ее любимых мужчин, ей стало тепло.
О.
Мы будем жить на пляже и жарить рыбу, которую сами поймаем. Будем собирать свежие фрукты и карабкаться на пальмы в поисках кокосов. Будем вместе спать на пальмовых листьях и заниматься любовью.
Как дикари.
Прекрасные, прекрасные дикари.
Благодарность
Мне есть кого поблагодарить — моего агента Ричарда Пайна, которому я теперь должен ужин и даже больше; моего друга Шэйна Салерно, который велел мне бросить все и засесть за эту книгу; Дэвида Розенталя за то, что ему понравились черновики; моего редактора Сару Хокман, благодаря которой роман стал гораздо лучше; Мэттью Снайдера за то, что вскрыл язвы нашего общества; и в особенности Оливера Стоуна за то, что оценил мой замысел. И как всегда, я очень благодарен своей жене Джин за то, что у нее хватает терпения на меня и мои книги.