– Так и есть.
– А изменив курс, сошли с официально установленного маршрута! – Спрятав блокнот и ручку, АСРАД поспешил к пульту управления. – Что вы делаете? За это положен штраф в размере двух золотых единиц.
Но Моррис его не слушал. Склонившись над пультом, зло стиснув зубы, он не сводил взгляд с экрана видеонаблюдения. Быстро набравший скорость корабль пулей пронесся мимо возмущенно взвывших ему вслед буйков ограждения и устремился в пустынную тьму космического пространства. Пара секунд, и общий поток движения остался далеко позади. Совершенно одни, Моррис с роботом мчались прочь от Юпитера, в открытый космос.
– Мы покидаем Солнечную систему, – констатировал АСРАД, рассчитав траекторию полета. – Идем в направлении Центавра.
– Угадал.
– Не стоит ли вам позвонить супруге?
Моррис, досадливо крякнув, сдвинул рычаг подачи топлива еще на деление вверх. Корабль задергался, запетлял, но вскоре выровнялся. Двигатели разразились угрожающим воем, индикаторы на приборной доске замигали, предупреждая, что температура главных турбин начинает расти, однако Моррис не моргнув глазом переключился на резервный запас горючего.
– Я позвоню миссис Моррис сам, – предложил АСРАД. – Еще немного, и мы уйдем из зоны покрытия.
– Можешь не утруждаться.
– Но ведь она будет волноваться…
Прислушавшись, АСРАД поспешил в кормовой отсек, вновь осмотрел двигатели и, воротившись в рубку, встревоженно загудел:
– Мистер Моррис, данное судно не предназначено для межзвездных перелетов. Это же всего-навсего четырехструйная модель класса Д, бытовая, общегражданского назначения. На подобные скорости ее корпус не рассчитан.
– Ничего не поделаешь, – ответил Моррис, – на меньшей скорости мы до Проксимы не долетим.
АСРАД подключил к разъемам на пульте собственные силовые кабели.
– Снять часть напряжения с электропроводки я могу, но если вы не вернетесь к нормальному, штатному режиму эксплуатации, за исправность двигателей не ручаюсь.
– Черт с ними, с двигателями.
АСРАД умолк, вслушиваясь в набирающий силу вой под палубой. Трясло корабль так, что с потолка хлопьями сыпалась краска. Палуба разогрелась, валы турбин натужно заскрежетали, однако Моррис не снимал ноги с педали газа. Солнце, оставшееся далеко за кормой, уменьшалось с каждой секундой. Еще немного, и они миновали пределы нанесенной на карты области.
– Что ж, по видеофону с вашей супругой уже не связаться, – подытожил АСРАД. – В кормовом отсеке имеются три аварийные сигнальные ракеты. Если хотите, я запущу их. Будем надеяться, нас заметят с проходящего мимо военного транспорта.
– Это еще зачем?
– Военные смогут взять нас на буксир и вернуть в Солнечную систему. Конечно, вам придется уплатить положенный штраф в размере шестисот золотых единиц, однако в сложившихся обстоятельствах мне этот выход представляется наилучшим.
Моррис, отвернувшись от АСРАДа, навалился на педаль газа всем весом. Вой двигателей перерос в оглушительный рев, шкалы приборов с громким треском полопались, пульт управления заискрился, озаренный вспышками перегоревших предохранителей, лампы под потолком померкли, погасли, однако пару секунд спустя неохотно вернулись к жизни.
– Мистер Моррис, – заговорил АСРАД, – вам надлежит приготовиться к смерти. Статистическая вероятность взрыва турбин – семьдесят к тридцати. Я сделаю, что смогу, но порог допустимого риска уже позади.
Моррис повернулся к экрану видеонаблюдения и замер, с тоской глядя на светлое пятнышко двойной звезды, Альфы и Беты Центавра, мало-помалу растущее впереди.
– Тоже красивы, а? Но нам нужна третья, Проксима. Двадцать планет, – мечтательно протянул он и бросил взгляд на бешено мечущиеся стрелки приборов. – Как там двигатели, держатся? На пульте не разобрать ничего: большая часть этого хлама перегорела.
АСРАД поразмыслил, собрался было что-то сказать, но передумал.
– Уж лучше схожу, проверю.
Укатив на корму, к невысокому трапу, ведущему вниз, робот скрылся в недрах грохочущего, сотрясающегося машинного отделения.
Моррис, склонившись над пультом, погасил сигарету, выждал еще с полминуты, дотянулся до регулятора подачи топлива и резко толкнул рычаг вперед, к самой последней метке.
Взрыв разорвал суденышко надвое. Обломки обшивки брызнули во все стороны, воздушная волна, подхватив Морриса, словно перышко, швырнула его о пульт управления, погребла под грудой искореженного металла и пластика. Постепенно слепящие искорки, вспыхнувшие перед глазами, погасли, и вокруг не осталось ничего, кроме остывшего пепла.