Второй кандидат наблюдает за происходящим через стекло. Его губы искривлены в задумчивой полуулыбке. Тот, что повыше, зажимает рот ладонью.
Маркос стучит в стекло, и оператор вздрагивает от неожиданности. Начальника он не заметил.
При этом он прекрасно знает, что такая небрежность вполне может стоить ему работы. Маркос жестом подзывает рабочего. Тот просит другого оператора подменить его и выходит в коридор.
Рабочий робко здоровается и сразу же говорит, что больше такого не повторится. «Этот экземпляр умер в состоянии страха, и ее мясо будет невкусным. Из-за тебя насмарку пошла отличная работа Серхио. Он ее оглушил так, что она не то что не испугалась, а наоборот — успокоилась». Рабочий смотрит в пол и твердит, что он только чуть отвлекся, что просит прощения, что такое больше не повторится. Маркос объявляет, что виновный до особого распоряжения переводится в зал разделки органов брюшной полости. Рабочий не может скрыть гримасу отвращения, но согласно кивает.
С тела оглушенной Серхио самки уже стекает кровь. Очереди на перерезание горла ждет еще один оглушенный экземпляр.
Соискатель, тот, что повыше, сгибается, садится на корточки и закрывает голову руками. Маркос похлопывает кандидата по спине и интересуется, как тот себя чувствует. Высокий не отвечает и лишь жестом дает понять, что ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Второй, не отрываясь, как завороженный, следит за происходящим в цеху. Высокий встает: он бледен, его лоб покрыт каплями пота. Он берет себя в руки и готов продолжить ознакомительный осмотр.
Они смотрят, как обескровленное тело самки едет по конвейеру дальше, как другой рабочий расстегивает ремни на ее ногах и как она падает в резервуар для ошпаривания. Здесь уже плавают в кипящей воде несколько трупов. Еще один рабочий шевелит их и притапливает лопатой. Высокий спрашивает, почему легкие забитых экземпляров не наполняются грязной водой, если их все время топят. «Соображает», — отмечает про себя Маркос и объясняет, что проблема, пусть и в незначительных масштабах, действительно существует, какое-то количество воды попадает в легкие трупов (но немного: они ведь не дышат), однако в ближайшее время фирма намерена решить ее, купив душевую установку ошпаривания под давлением. В таких установках каждое тело ошпаривается индивидуально, в вертикальном положении, поясняет он.
Тем временем рабочий затаскивает одно из плавающих тел на решетку транспортера. Механизм переносит тушу в ванну окончательной внешней очистки, где она раскручивается и обрабатывается целым набором роликов с насадками-лопаточками. За все время работы на комбинате Маркос так и не мог привыкнуть к тому, как выглядит этот этап процесса обработки. Ему всегда кажется, что эти крутящиеся и подпрыгивающие туши исполняют какой-то мрачный загадочный танец.
13
Он машет рукой, и оба соискателя следуют за ним. Он проводит их в цех разделки и сортировки внутренних органов. Проходя по коридору, он коротко объясняет, что поступивший продукт перерабатывается на комбинате практически полностью. Это почти безотходное производство. Второй кандидат с интересом смотрит, как рабочий проходится по телам, поступившим из цеха очистки, газовой горелкой. Теперь, когда на тушах действительно не осталось ни волосинки, их можно вскрывать.
Перед залом вскрытия они проходят участок предварительной разделки. Все производственные цеха и помещения соединены кран-балкой, при помощи которой туши переправляют через все этапы переработки. Сквозь смотровые окна можно видеть, как все той же оглушенной Серхио самке отпиливают голову и конечности.
Маркос с соискателями стоят на месте и смотрят.
Один из рабочих берет голову и относит на отдельно стоящий стол. Там он вынимает из глазниц глаза и кладет их на поднос под табличкой «Глаза».
Открыв голове рот, он вырезает язык и кладет его на поднос под табличкой «Языки». Затем он отрезает уши и кладет их на поднос под табличкой «Уши». Орудуя долотом и молотком, он наносит ряд аккуратных ударов по кругу в нижней части головы. Отколов по намеченному контуру часть черепа, он так же осторожно вынимает мозг и кладет его на поднос с надписью «Мозги».
Голову, теперь ободранную и пустую, он кладет на лед в ящик с надписью «Головы».
«А что с головами делают?» — спрашивает второй с плохо скрываемым возбуждением. Маркос отвечает на автомате: «Их по-разному можно использовать. Часть поставляется в регионы, где принято готовить тушеные или печеные головы». Высокий кивает и говорит: «Я сам не пробовал, но говорят, что получается очень вкусно. Мяса, конечно, мало, зато дешево, и если правильно приготовить, то — пальчики оближешь».