«Я не буду есть мясо, Мариса».
Его сестра смотрит на него с удивлением и некоторым подозрением.
«Ты ведь теперь не один из этих веганоидов?».
«Это по состоянию здоровья, мой врач посоветовал мне перестать есть мясо. Это только на время».
«Все в порядке? Не пугай меня, Маркос».
«Ничего серьезного. У меня немного повышен холестерин, вот и все».
«Хорошо, я что-нибудь придумаю. Но приходи, я хочу тебя видеть».
Это не по состоянию здоровья. После смерти сына он так и не вернулся к мясной пище.
Перспектива увидеть сестру тяготит его. Посещение ее – это поручение, которое нужно выполнить, когда у него нет другого выбора. Он не знает, кто его сестра.
Он медленно едет по городу. Вокруг есть люди, но он кажется пустынным. Это не только потому, что население сократилось. С тех пор как уничтожили животных, в городе воцарилась тишина, которую никто не слышит, но она есть, она всегда звучит по всему городу. Это пронзительная тишина, которая видна на лицах людей, в их жестах, в том, как они смотрят друг на друга. Как будто жизнь всех людей замерла, как будто они ждут, когда закончится этот кошмар.
Он подъезжает к дому своей сестры и выходит из машины. Немного успокоившись, он звонит в дверь.
«Привет, Маркитос!»
Слова его сестры похожи на коробки, заполненные чистой бумагой. Она обнимает его, прихрамывая, быстро.
«Давай я возьму твой зонтик».
«У меня его нет».
«Ты с ума сошла? Что значит, у тебя его нет?»
«У меня его нет, Мариса. Я живу в деревне, и птицы ничего не делают. Это только в городе люди становятся параноиками».
«Поторопись и заходи в дом».
Сестра заталкивает его в дом и оглядывается по сторонам. Она беспокоится, что соседи увидят ее брата без зонта.
Он знает, что за этим последует ритуал разговора о пустяках, во время которого Мариса намекает, что не может взять на себя ответственность за их отца, а он говорит, что ей не стоит беспокоиться, и видит двух незнакомцев, которые являются ее детьми, и она сбрасывает вину на полгода, пока все не повторится.
Они идут на кухню.
«Как дела, Маркитос?»
Он ненавидит, когда она называет его Маркитос. Она делает это, чтобы выразить толику привязанности, которой не чувствует.
«Я в порядке».
«Немного лучше?»
В ее глазах жалость и снисходительность. Только так она смотрела на него с тех пор, как он потерял сына.
Он не отвечает, ограничиваясь тем, что прикуривает сигарету.
«Прости, но не здесь, ладно? Ты наполнишь дом запахом дыма».
Слова его сестры накапливаются одно на другом, как папки, наваленные на папки внутри папок. Он тушит сигарету.
Он хочет уйти.
«Еда готова. Я просто жду вестей от Эстебана».
Эстебан – муж его сестры. Всякий раз, когда он думает о своем шурине, он видит сгорбленного человека с лицом, полным противоречий, и полуулыбкой, которая пытается их скрыть. Он считает Эстебана человеком, попавшим в ловушку обстоятельств, жены, которая является памятником глупости, и жизни, о выборе которой он сожалеет.
«О, Эстебан только что перезвонил мне. Очень жаль. У него много работы, и он не сможет приехать».
«Ничего страшного».
«Дети скоро вернутся из школы».
Дети его сестры. Их двое. Он думает, что ее никогда особо не интересовало материнство, что она родила детей, потому что это одна из тех вещей, которые ты должен сделать в жизни, как устроить вечеринку в свой пятнадцатый день рождения, выйти замуж, отремонтировать дом и есть мясо.
Он ничего не говорит, потому что ему неинтересно их видеть. Она подает ему лимонад с мятой и ставит тарелку под стакан. Он делает глоток и ставит ее обратно. У лимонада искусственный вкус.
«Как дела, Маркитос? Правда.»
Она едва касается его руки и наклоняет голову, сдерживая жалость, которую чувствует, хотя и не полностью, потому что хочет, чтобы он ее заметил. Он смотрит на пальцы, которые она положила поверх его руки, и думает, что совсем недавно эта рука схватила Спанель за загривок.
«Я в порядке».
«Как это возможно, что у тебя нет зонтика?».
Он слегка вздыхает и думает о том, что опять начнется спор, который они ведут каждый год.
«Мне он не нужен. Он никому не нужен».
«Он нужен всем. Есть районы, где нет защитных крыш. Ты хочешь, чтобы тебя убили?»
«Мариса, ты серьезно думаешь, что если птица нагадит тебе на голову, ты умрешь?».
«Да».
«Я повторюсь, Мариса, в деревне, на заводе, никто не пользуется зонтиком, никому даже в голову не придет им воспользоваться. Разве не логичнее считать, что если тебя укусит комар, который до тебя мог укусить животное, то ты можешь заразиться вирусом?».