— Не так громко, пожалуйста, — приказала женщина.
— Слушаюсь, Леди, — с нескрываемой иронией ответил Павлов. — Может быть, перейти на английский?
— Если это шутка, то неудачная, — холодно сказала женщина.
— Какие, к чертовой матери, шутки?! — вспылил Павлов. — Ваши милые друзья и союзнички затеяли перестрелку с чекистами. И что в результате? Френсис на том свете, а этот ваш...
— Замолчите! — повысила голос женщина.
— Нет уж, позвольте! — вышел из себя Павлов. — Где этот ваш неуловимый Петр Петрович? Иван Владимирович? Как там еще его называют?
— Его называют просто шеф, — сквозь зубы сказала женщина. — И прошу его имени не упоминать. Когда надо, он появится!
— Вы в этом уверены? — засмеялся Павлов. — Так вот, уважаемая Муза Петровна, должен вас огорчить: шеф перешел границу.
— Этого не может быть... — охрипшим вдруг голосом сказала женщина. — Вы лжете!
— Увы! — Павлов чиркнул спичкой и закурил. — Как это ни больно слышать, но он покинул нас... вернее, вас, Леди!
— Хам!
— Я или он? — спокойно спросил Павлов.
Женщина промолчала, а Заблоцкий, волнуясь, сказал:
— Господа, господа... Это все-таки личное... Давайте о деле.
— Где ваши люди? — обернулся к нему Павлов.
— Люди будут, — твердо ответил Заблоцкий. — Кстати, Петр Никодимович... Где молодежь, которая так слепо идет за вами?
— Бросьте, Вадим Николаевич! — огрызнулся вдруг Стрельцов. — Не так все просто, как кажется.
— Деньги? — спросил Заблоцкий.
— Денег я получил достаточно, — сразу сник Стрельцов. — Они хотят знать правду. А говорить ее, как вам известно, не рекомендуется!
Женька вскочил и опрокинул кресло.
— Кто там? — Заблоцкий отдернул занавеску и поднял над головой лампу.
Стрельцов вбежал в кабинет и, увидев Женьку, растерянно обернулся к Заблоцкому.
— Это Женя... Я вам о нем говорил...
— Очень рад, — уничтожающе оглядел Стрельцова Заблоцкий и обернулся к Павлову.
— Вы же ушли... — растерянно бормотал Стрельцов. — Собирались уходить...
— Я заснул... Нечаянно... А потом проснулся.
— Давно? — быстро спросил Стрельцов.
— Я все слышал, Петр Никодимович... Значит, вы брали у них деньги, чтобы обманывать нас... И мы верили вам... Я верил... А вы взяли самое дорогое и продали...
Женьке почему-то стало трудно дышать, и говорил он чуть слышно и прерывисто.
— Женя! — протянул к нему руки Стрельцов. — Это недоразумение... Вы не так поняли!
— Я все понял, — покачал головой Женька. — Продали... Как вы могли?
Он говорил все же тихо. Ему казалось, что, если он заговорит громче, ему не хватит воздуха и он задохнется. И все-таки он закричал:
— И вы лучше молчите, а то я могу вас убить!
— Заткните рот этому сопляку, — не повышая голоса, распорядился Заблоцкий.
— Не заткнете! — сжал кулаки Женька. — Юденича ждете, выступать собираетесь! Подло, из-за угла... — И обернулся к Павлову: — И вы опять в спину стрелять будете, да?
Павлов медленно и молча пошел на Женьку, а тот, так же медленно, отступал к дверям кабинета, смотрел на руку Павлова, которая тянулась к карману пальто, и думал, что это продолжается плохой сон, что сейчас он проснется и не будет ни этого страшного человека, ни этой темной, заставленной вещами и посудой комнаты, он вернется домой к больному отцу и побежит в аптеку на углу, зажав в руке рецепт и деньги, как бегал еще совсем мальчишкой. Павлов вынул руку из кармана, и в зажатой ладони тускло блеснула вороненая сталь нагана.
— Не здесь! Умоляю вас!.. — закричал Стрельцов и закрыл лицо ладонями.
На его крик обернулся Павлов, а Женька, точно его толкнул кто-то, рванулся и побежал по темному коридору к парадному ходу. Он был уже у дверей, когда набежавший сзади Павлов ударил его рукояткой нагана по голове, и Женька, согнувшись, повалился на пол.
И в ту же минуту над дверью зазвонил колокольчик.
Павлов попятился назад, а Заблоцкий шепотом приказал Стрельцову:
— Спросите кто!
Стараясь унять дрожь в голосе, Стрельцов крикнул:
— Кто?
— Откройте, Петр Никодимович! — послышался из-за двери голос Кузьмы. — Это я... Кузьма!
Стрельцов беспомощно обернулся к Заблоцкому.
— Скажите, что вы не одеты... Пусть подождет, — подсказал Заблоцкий. — Дайте ключи от черного хода.
— А как же... — Стрельцов кивнул на неподвижное тело Женьки.
— Придумайте что-нибудь! — отмахнулся Заблоцкий и, кивнув Павлову и женщине на черный ход, направился в сторону кухни.
В дверь уже не звонили, а стучали прикладами винтовок. Стрельцов все понял! И вдруг увидел, как, держась одной рукой за стену, а другую прижимая к окровавленной голове, медленно поднимается Женька. Стрельцов вскрикнул, метнулся к дверям кабинета, закрыл за собой обе створки и прижался к ним спиной.