— Мы свое сделали. Пусть дает новое задание, — говорил он нарочно громко, увлекая Покорнова в глубину цеха.
Они вошли в конторку, и не успел Мельников. доложить о выполнении задания, как огромный корпус погрузился в непроглядный мрак. В тот же миг Дмитрий почувствовал, как сильно сдавил его локоть Андрей. За стеной завыла ручная сирена, раздались тревожные крики, ругань, грохнулась. металлическая плита.
— Что, что случилось? — завопил мастер, отшвырнув стул и устремляясь к двери.
Темноту цеха уже резали лучи карманных фонарей.
— Что случилось?! — крикнул мастер, обращаясь неизвестно к кому.
— А нам что делать, господин мастер? Тот бегло глянул на парней и зло бросил: — Марш на место…
Не ожидая новых приказов, Андрей и Дмитрий, рискуя поломать ноги, побежали к входной двери. На улице их ошарашила ослепительная тьма, нависшая над городом.
— Стой! — раздался оклик жандарма. — Кто такие и куда?
— Куда царь пешком ходил, — проявил находчивость Мельников.
— Я те дам «царь». Марш обратно!
Прошло больше часа, пока энергетик смог вразумительно доложить о причине аварии: в генератор попала крыса. Люди — вне подозрения. Их можно до утра отпустить по домам, на ремонт уйдет вся ночь, если не больше. Мастер сказал Дмитрию, чтобы он шел отдыхать, а Андрея оставил помогать энергетикам.
Покорное вышел за ворота депо и впервые за многие недели в нерешительности остановился, соображая, что теперь делать. Идти домой ему не хотелось. Интуитивно он чувствовал, что крупная авария — дело рук Мельникова, но заверение специалиста о причине остановки генератора заставляло сомневаться.
Он не мог уйти, не встретившись с другом. Дмитрий знал, что, покинув депо, Андрей пойдет только к райклубу. Значит, он должен быть там. Парень, приняв решение, медленно побрел к клубу. По улицам города сновали полицаи и жандармы. У редких прохожих они требовали пропуска. Когда остановили Покорнова, он спокойно достал документ.
Только подойдя к городской управе, он вдруг почувствовал легкий озноб: слишком много тут было людей в черных шинелях. Хотя он не имел никакого отношения к аварии, под лопаткой у него появились колики. С подчеркнуто независимым видом он все-таки решил пройти мимо черной стены, и тут неожиданно столкнулся нос к носу с Алпатовой. Та даже не успела сообразить, что произошло но спутник Неониллы, перехватив их взгляды, решительно преградил дорогу парню и тоном приказа скомандовал:
— Отвали.
Но Алпатова дернула его за рукав полушубка.
— Погоди.
Попутчик сменил гнев на милость и, достав портсигар, предложил Дмитрию:
— Бери.
— «Злой». Живой, здоровый, — уперлась взглядом Неонилла. — А я думала… Еще в августе мне сказали, что двух подпольщиков расстреляли. Один, по приметам, ну, вылитый ты. обманули. Дура, поверила и девчатам сказала, — жестко обругала она себя. — Ведь бывали тут, но боялись выходить на связь.
— Ладно, — прервал ее Дмитрий. — Теперь все встанет на место. — Он глянул на Бойко, как бы спрашивая у Неониллы: кто такой?
Алпатова смутилась и, глотая слова, начала быстро говорить:
— Мы с Николай Иванычем приехали… Пимен просит пропуска… А тут такое творится… Электростанцию взорвали… Вы, что ль?
Покорное одними глазами подтвердил ее догадку. Потянулся сигаретой к огоньку сигареты Бойко, но тот, заметив, что два жандарма направились в их сторону, сказал спутнице:
— Пошли. Еще увидитесь. — И почти силой потянул ее вперед.
Дмитрий тоже не захотел вторично предъявлять пропуск, и он направился к железнодорожному вокзалу, где большие окна ресторана желтели огнями керосиновых ламп и стеариновых свечей.
Покорное шел и думал о превратностях судьбы. Кто распространил слух о гибели под-польщиков? Почему девчата не проверили? Кто такой Николай Иваныч, который хоть и проявляет осмотрительность, но свободно ходит по городу? Сделать круг, обежать квартал, догнать Алпатову, расспросить о судьбе остальных. Нет, не стоит. Теперь все встанет на свое место. Он, пожалуй, не будет ждать ее приезда в Котельниково. Сам доберется до Нагавской. Там все разузнает.
А Неонилла, расставшись со своим подпольным вожаком и не чувствуя за собой погони или слежки, уже пожалела, что дала себя увести. Ведь ей так много хотелось рассказать о сделанном партизанами. Она несколько раз пыталась освободиться от крепких рук Бойко, но тот, не желая ничего слушать, все увлекал ее дальше и дальше от городской управы, отрывисто бросая на ходу одно слово: