— Ты хоть понимаешь, насколько уникален твой случай? Я по нему смело могу диссертацию писать.
— Пишешь? — женщина искоса глянула на приятельницу.
— А то! Конспектирую все симптомы! — Дана для вида задумалась и предложила: — Может, на тебя ещё заклинание-датчик повесить?
— Не получится, — и Маира рассказала про рассыпающиеся магические плетения.
— Так! Где мой дневник наблюдений? Это надо записать!
Целительницы посмеялись и вместе пошли на еженедельное совещание. Рядом с Даной Маира чувствовала себя увереннее. А вот у главлекаря женщин ждал сюрприз, и магиня пока не решила, как к нему относиться.
— Коллеги, как вы знаете, проведено переоснащение в хирургическом и травматологическом отделениях, — вещал магистр Доган. — И у нас наконец появился микрохирург. Прошу любить и жаловать — Емил Крыстев.
Взгляд Маиры споткнулся о знакомое лицо.
— Крысёныш?
После совещания многие подошли к новенькому. Маира терпеливо ждала. Ей хотелось сказать куда больше банальных приветствий и пожеланий. Но мужчина тоже узнал её и подошёл сам.
— Здравствуй, заучка!.. Или тебя теперь величать леди Тестимун? — а в голосе ни намёка на уважение. Зато насмешки на четверых хватит!
— А ты всё такой же поганец! — фыркнула целительница и улыбнулась однокурснику.
Они не особо ладили во время учёбы. Первые два года Маира едва ли замечала Емила: невысокий юноша, не обладающий ни выдающимися талантами, ни яркой внешностью, терялся на фоне других парней и принадлежал к так называемой серой массе. А вот потом ситуация изменилась. И не в лучшую сторону. Крыстев никогда не отличался особым прилежанием. Редко какая сессия у него обходилась без хвостов. И за это Емила терпеть не могла староста — умница и отличница Маира Ливиано. Парень платил ей той же монетой: подначивал, дразнил, порой открыто посылал — и шёл пересдавать свои хвосты.
К немалому удивлению, Крыстев закончил Академию в дюжине лучших и сразу же исчез из поля зрения, до сегодняшнего дня. За прошедшие годы обидные шутки и подколки, конечно, забылись, и маги искренне обрадовались встрече. Они не могли наговориться, вспоминая студенческое прошлое. Только когда Тагиров тактично намекнул, что пора бы приступить к работе, Маира с Емилом разошлись по отделениям, договорившись встретиться позже.
Пока Нейл спорил с Авизаром, Гораций Лачев сидел в стороне и задумчиво листал фолиант «Дети Макоши», изредка задерживаясь на некоторых страницах. В какой-то момент он настолько погрузился в чтение, что не заметил, как замолчали друзья. Нейл подошёл к Лачеву и выдернул книгу из-под носа. Гораций даже бровью не повёл, спокойно смотрел на приятеля.
— А что если это не метафора?
— Что именно? — заинтересовался Тестимун.
Главный ткач открыл фолиант на нужной странице. Там было немного текста, большую часть занимал, казалось бы, обычный рисунок: женщина держит дитя, а со спины её обнимает мужчина.
— Может, имеется в виду не то, что мать носит и заботиться о ребёнке, а муж — о матери? Может, тебе действительно надо чаще обнимать Маиру так, как показано на рисунке?.. Ты обратил внимание на положение рук?
Тестимун скептически глянул на мага.
— Ты так думаешь?
Лачев пожал плечами. Рядом хмыкнул Авизар:
— Это интуиция! — и повернулся к Нейлу. — Попробуй! Хуже не будет.
Маг Смерти невесело засмеялся.
— Это ты Маиру не знаешь! Она опять напридумывает себе, а мне отдувайся!
— В каком смысле?
— В прямом. Что бы я ни сделал — всё плохо! — мужчина, нервничая, наводил порядок на рабочем столе. — Нет уж, пусть лучше молчит. Так спокойнее и ей, и мне.
Авизар покачал головой.
— Ты дурак, Нейл! Если жена молчит, это первый признак приближающейся катастрофы. Говори с Маирой! Так ты хотя бы будешь в курсе, что творится в её голове, и успеешь вовремя среагировать.
Гораций согласно кивнул:
— У женщин совершенно другое мышление. Это мы решили проблему и забыли, а они все мысли катают в голове, как в лабиринте. И порой такое нафантазируют, что нарочно не придумаешь!.. Нейл, выводи Маиру на разговор. Расспрашивай. Пусть жена покричит на тебя. Переживёшь. Но она выбросит это дерьмо из своих мыслей.
Тестимун задумчиво потёр лоб.
— Тьма! Да мне с Королевским советом договориться проще, чем женой!
— А ты думал! — Гораций и Авизар обменялись понимающими взглядами.