— Я-то не сплю! — буркнул связист. — Только запись придется доставлять по назначению вручную. Передающий блок поврежден, сама же видишь!
— Вижу. Ничего, тем больше оснований выбраться. Три — один два — девять пять!
Малость расчистили. Вперед, только вперед. А, черт!
— Первый правый маршевый — все!
— Компенсируй! Семь семь — четыре два — четыре четыре! Элис, считай прямой прыжок на Кремль, не до реверансов!
Отрубить общую гравикомпенсацию, отрубить жизнеобеспечение, кроме рубки и одной пассажирской каюты, отрубить вообще все, что не имеет отношения к бою. Всю энергию на двигатели и стрельбу. Хорошо хоть этим уродам есть чем заняться и помимо «Джокера».
Да, Мэри была циником. Она считала большой удачей, что не они одни уносили сейчас ноги с Лор-дана, и на «Джокер» наваливались в данный момент не все штурмовики, а только часть, хотя и солидная. К разряду неудач относился тот факт, что пилоты других яхт сколько-нибудь заметным — по бельтайнским меркам — мастерством не обладали, за исключением, может быть, двух-трех, а, стало быть, «тепличные условия» долго не продержатся.
И еще этот голос в голове, даже не голос, а так… мыслеформы… «вот ты какой, северный олень» — любимая присказка Федора Одинцова… интересно, как он выглядит? Олень, не Одинцов. Так твою! Левой паре маневровых конец, хорошо стреляют, паршивцы. Впрочем, и мы не лыком шиты, да, Рори? А что, если…
Насколько Мэри было известно, до сих пор никто не пробовал взять на сцепку собственный экипаж, контакт всегда осуществлялся только между пилотами, переводившими команды сцепки в вербальную форму. Но должна ж она была получить хоть что-то взамен сильно урезанной способности к пилотажу? Есть! Сразу стало проще. Ничего, мы еще полетаем. Ах ты, дрянь такая! Ладно, кто бы ты ни был, а беллетристику ты явно не читал… есть!
Резко замедлившийся «Джокер» внезапно ушел вниз и нацелившиеся на него штурмовики выстрелили кто мимо, а кто и друг в друга. Теперь выше… левее… снова вправо… всем стоп! Ну и джига! Элис, подпространственный привод мы должны сберечь, иначе все впустую… так их, что, съели?! Второй левый маршевый… компенсируй… зона уже совсем близко, рукой подать… Связи нет как факт, но это такие мелочи… Первый левый маршевый… компенсируй маневровыми! Делай что хочешь, Рори, негодяй, золотко, мерзавец, лапушка, скотина, любимый, ублюдок, посади нас на вектор, осталось совсем чуть-чуть… сброс орудийных секций!
— Второй правый маршевый выгорел!
— К черту, мы на векторе, маневровые в расход, н-на!
Изуродованный, беззащитный, фактически оставшийся без ходовой части, но успевший набрать скорость, «Джокер» сбил отстрелом левой орудийной секции с курса пошедший на перехват штурмовик и ушел в прыжок.
Глава 14
Окна первого этажа тепло светились в сгустившихся сумерках. К вечеру похолодало, и в воздухе робко перепархивали первые снежинки. Неужели прошло уже семь месяцев? Или всего семь месяцев?
Входная дверь распахнулась чуть ли не раньше, чем Корсаков позвонил. На пороге стояла пожилая дама самого благообразного вида, а из-за ее спины сверху вниз, несмотря на то что сидела на полу, на него надменно взирала полосатая кошка.
— Контр-адмирал Корсаков? — приветливо осведомилась дама. — Добрый вечер. Прошу вас, проходите. Мария Александровна предупредила нас о вашем визите. Меня зовут Надежда Игнатьевна. Позвольте ваш бушлат.
Никита вошел в небольшой холл и огляделся. Мягкий рассеянный свет. Бежевые стены. Пара банкеток. Цветы в большой вазе. Старомодная кованая подставка с одиноким зонтом в ней. Огромное зеркало. Откуда-то сбоку тянет жаром и ароматом свежей выпечки. Выскользнувшая из неприметной двери экономка, уже избавившаяся от его бушлата, фуражки и перчаток, с улыбкой пояснила:
— Мария Александровна и ее экипаж благополучно приземлились. Муж отправился их встречать. Желаете осмотреть дом?
— Мне не хотелось бы затруднять вас, сударыня… — начал Никита, но женщина только махнула рукой.
— Помилуйте, ваше превосходительство, никаких затруднений. Ужин почти готов, осталось только присмотреть за мясом. Хотя… раз вы так любезны, думаю, Матрена не хуже меня справится с ролью гида.
Кошка встала, потянулась и нетерпеливо дернула хвостом, оглядываясь на Корсакова, которому ничего не оставалось, как рассмеяться и направиться вслед за ней.
Полчаса спустя он стоял в кабинете, смотрел в темноту за окном и рассеянно поглаживал Матрену, запрыгнувшую на стол и требовательно бодавшую его руку всякий раз, когда он начинал манкировать своими обязанностями. Жилище Мэри понравилось ему. Здесь было уютно и тихо, во всем чувствовалась умелая, опытная и благожелательная рука. Правда, у него создалось впечатление, что в доме почти не жи вут: стены, мебель, даже терминал в кабинете излучали ожидание и легкую досаду. Странная мысль, откуда она взялась? Никита решительно встряхнулся и покосился на насторожившуюся кошку. Та развернулась на столе мордочкой к двери, вытянула шею, прислушиваясь к чему-то, беззвучно стекла на пол и гибкой тенью скользнула в сторону холла. Ну наконец-то!
* * *