— Да, нужно отдать ему должное, — сказал Арманд через некоторое время. — Он нас нашел.
— Интересно, каким образом?
— Они опросили на вокзале в Штутгарте кассиров, продававших билеты, и выяснили, что мы купили два билета до Дрездена. Это как нельзя лучше соответствовало тому, что те двое полицейских задержали нас у первого поезда на Дрезден. Таким образом, события того вечера прояснились, все остались довольны и решили, что я придумаю что-нибудь еще. Только Жульен был не согласен с этим. Он представил себя на моем месте, как бы проник в мой ход рассуждений и пришел к выводу, что я любой ценой попытаюсь оказаться в этом поезде. И здесь он попал в самую точку. Но так как другие считали его кретином, то он никому ничего о своих выводах не сказал, а сел один в наш поезд и стал ждать. Он, должно быть, все это время за нами подглядывал, можешь себе представить? Он ждал, пока мы оба заснем, и он сможет одолеть меня, вколов мне этот антипсихотроп. Он хотел любой ценой добиться победы самостоятельно, чтобы проучить остальных.
— Для меня остается загадкой, как он смог прокрасться к нам в отсек незамеченным, — призналась я. — Мне казалось, что дверь в отсеке всегда производит очень много шума, когда ее открывают.
— Есть несколько простых приемов, которые им удалось даже ему вдолбить в голову. С помощью ножа, баночки масла, кусочка проволоки и зажигалки такой агент может просто чудеса творить, поверь мне. Проблема Жульена заключалась в том, что у него не работал мобильник. Возможно, просто не было сети, или у него французская модель, которая не работает в Германии, или он у него просто старый и барахлит. В любом случае именно поэтому он нас и спугнул: он хотел пойти с нами к кондуктору и воспользоваться телефоном поезда. Ему не терпелось позвонить остальным и похвастаться своей победой.
— Ну, здорово, — мне было как-то невесело. — И поэтому мы теперь блуждаем здесь как призраки в ночи.
Арманд посветил по сторонам. Насколько было видно, вокруг все еще тянулось поле.
— Не понимаю, — признался он. — Когда-нибудь должна же появиться хоть какая-нибудь деревушка.
Этого я тоже не могла понять. Но мы шли дальше, друг за другом, все меньше разговаривая, и я при всем желании не могла бы сказать, как долго это продолжалось. Иногда меня охватывало ощущение, что вот-вот взойдет солнце, но потом снова казалось, что мы не прошли и ста метров. Я устала. Возможно, на ходу я несколько раз задремала, сама того не заметив.
Но потом я вдруг услышала звук, от которого у меня вмиг пропал весь сон.
— Арманд!
Он остановился и обернулся:
— Что случилось?
— Мне кажется, я слышала лай собак.
— О, — произнес он. — Ты уверена?
— Не знаю, — призналась я. — Может быть, мне это только показалось.
Больше ничего подобного слышно не было. Возможно, мне это приснилось на ходу.
Арманд выключил фонарик.
— Давай постоим немного. Может, еще что-нибудь услышим.
Мы неподвижно стояли, напряженно вслушиваясь в темноту, но слышали только шум ветра. А потом мы оба это услышали: лай одной или двух собак, очень далеко, но с той стороны, откуда мы шли.
— Они преследуют нас с собаками, — невольно прошептала я.
— Я где-то читал, что хорошо обученные собаки бегут по следу без единого звука, — пробормотал Арманд будто сам себе. — И не видно огней или чего-то в этом роде. Люди должны были бы освещать себе путь фонарями.
— Может быть, они просто еще слишком далеко, — сказала я. — И, может быть, собаки не так хорошо обучены.
— Я все-таки не могу себе представить, как они взяли наш след, — возразил Арманд. — Мы ведь ничего не оставили после себя, что собаки могли бы понюхать?
— Ничего, кроме отсека, где мы просидели несколько часов.
— Да, точно. Но ведь он сейчас на пути в Дрезден, — он засомневался. — По крайней мере, должен быть. — Он вздохнул и щелкнул выключателем фонарика: — Пойдем дальше.
Мы снова пошли вперед, но тише и осторожнее, чем прежде, и значительно быстрее. Арманд держал фонарик так, что узкий луч не светил по сторонам, а только освещал дорогу перед нами на несколько шагов вперед.
Лай, к счастью, стих, но вместо этого вдали послышался другой звук — гудящее громыхание, которое я сначала даже не заметила — так напряженно вслушивалась, не раздастся ли где-нибудь собачий лай.
Но вдруг Арманд встал, и я поняла, что что-то не так.
— Что случилось? — спросила я и в ту же секунду сама поняла что. — Вертолеты?!
— Да, — сказал Арманд и посветил фонариком по сторонам. — Теперь нам нужно укрытие.
В темноте было тяжело понять, откуда шел этот грохочущий звук, но когда я огляделась, то увидела их — белые и красные огни, сверкавшие в ночи, двигались прямо на нас. Вертолеты, три штуки.