- С чего вдруг?
- А кому нужно устраивать такую свалку из-за какого-то будильника? Ты вскрывал корпус?
- Нет.
- А надо бы. Про клуб "Трайдент" я что-то слышал, но что именно - не помню.
- Так как же мне быть с тем громилой у входа? - вспомнил Джек. Он остановил бочку и начал разматывать шланг.
- Подожди, тут я пока ничего не придумал. Он знает тебя в лицо?
- Откуда?
- Тогда сиди и не рыпайся.
13
Последняя полная бочка была слита в накопитель, и ассенизаторы отправились переодеваться.
- Ты постарайся успеть на награждение, - сказал Байрон. - Мне это нужно для кворума. От того, как пройдет эта церемония, будет зависеть финансовый успех нашей с тобой фирмы.
- Какой фирмы?
- Ну как же, Джек? Мы основали общество "Помним о каждом". Ты разве не знал?
- Помним о каждом, кто своевременно внес оплату?
- Это уже детали. Главным является принцип - честный труд должен быть отмечен не только зарплатой, но и благодарностью общества.
- Хорошо, я приложу все силы, чтобы разгрузить эту оргтехнику побыстрее, пообещал Джек, чем вызвал у Байрона приступ дикого хохота.
Когда Док наконец успокоился, Джек спросил:
- А что здесь смешного?
- Да ты что, парень, не понял, зачем она тебя позвала?
- А ты уверен, что твои глупые враки уже дали результат?
- Да, я уверен в этом.
Напарники вошли в раздевалку и начали стягивать с себя отсыревшие комбинезоны. Джек успел сделать это первым и побежал занимать душ.
"Что же это я делаю, - внезапно подумал он, - я стараюсь побыстрее успеть на свидание с этой лошадью Келли?"
Джек попытался разобраться в своих ощущениях подробнее, но ему было всего двадцать четыре года, и солидные габариты Келли вовсе не казались ему недостатком. Наоборот, втайне он симпатизировал именно крупным девушкам. Не толстым, но крупным. Он вспомнил, как половина школы дразнила Диди Айсман "дылдой", но ему Диди казалась очень симпатичной девочкой. А когда все разобрались, что "дылда" не лишена привлекательности, было уже поздно. Она принадлежала только Джеку.
- Эй, ты что, забыл, что тебя ждет Злючка Келли? - постучал по двери душа Байрон.
- Уже иду, Бэри, - опомнился Джек и начал спешно смывать с себя пену.
Когда он наконец вышел из душа, Байрон скорчил брезгливую гримасу и сказал:
- Джек, ну разве не противно быть таким белым? Ты бы хоть под ультрафиолетовой лампой позагорал.
- Да ты сам лучше... искупался бы в хлорке, - с запозданием нашелся Джек.
- Расист! - крикнул из душа Байрон и стал напевать какую-то бравурную мелодию.
Холланд быстро оделся и с мокрыми волосами выскочил из раздевалки. Он еще плохо знал территорию "Доу-Форс", но все же сумел разыскать офис главы фирмы.
Джек пришел за пять минут до назначенного срока, однако не обнаружил никакого движения. Все было тихо, и дверь в приемную Дэниела Глосберга оказалась закрытой.
"Обманула, сволочь, - решил Джек и вспомнил, что завтракал сегодня чисто условно. - А Байрон, наверное, снова взял на десерт фруктовые пирожки". От таких мыслей у Джека заурчал желудок, и он уже решил идти в столовую, когда дверь в приемную неожиданно приоткрылась и оттуда вытянула Мэри Келли.
- Уже пришел? Ну заходи.
Джек проскользнул в приемную и почти не удивился, когда увидел Келли в трусиках и кофточке.
- Короче, так, парень, - не поверю, пока не смогу убедиться лично. Понял?
- Понял, - кивнул Джек.
- Тогда начинай и постарайся довести меня до обморока, а то вылетишь с работы в два счета, - поставила ультиматум Злючка Келли и, освободившись от остатков одежды, разлеглась на столе.
"Сама-то небось пообедала", - подумал Джек, приступая к решению проблемы.
О том, что он любил рослых девушек, Холланд уже забыл. Внезапно пришедшее резкое чувство голода затмило собой все другие ощущения и заставило Джека работать в полную силу.
"Да что же это со мной такое? - удивлялся Холланд. - Почему я так хочу есть?"
Из самых отдаленных глубин памяти всплыла книга "О вкусной и здоровой пище". Когда Джек мальчишкой гостил у бабушки, он мог часами рассматривать яркие иллюстрации и читать непонятные рецепты.
"... На триста граммов рассыпчатого риса используйте сметанный соус, томленный в духовке со свиными шкварками".
- Хор-рошо-хор-рошо... - закатывала глаза Келли. Письменный стол слегка поскрипывал, но еще держался.
Джек вспомнил труды одного философа древности, который считал секс мировой движущей силой. Бедняга даже сыскал за это прозвище фаллоцентриста.
Было время, когда и Джек был склонен верить в истинность такой философии, но только не сейчас.
- Ай... Ай, как хор-рошо... - хвалила Джека Мэри Келли.
"... После того как у отбивной подрумянится корочка, положите ее в перетертый сыр и полейте сверху майонезом..." - пришло из далекого детства новое воспоминание.
Джек попытался припомнить, занимался ли он когда-нибудь сексом на голодный желудок, но прецедента не нашел.
"Она сказала - довести до обморока, - вспомнил Джек заказ Мэри Келли. - А если до обморока не получится, то что, оставаться без обеда?"
Джек прибавил оборотов, и шантажистка Келли тут же отозвалась:
- О! Сволочь!.. О! Скотина!.. Как же хорошо!.. О! Сволочь!..
"... И поливать баранью ногу чесночной подливкой, своевременно переворачивая ее над огнем".
"И зачем я тогда читал эту книгу? - начал жалеть Джек, - Лучше бы делал уроки". Потом он вспомнил, что ездил к бабушке только на каникулах и никаких -уроков делать было не нужно. Это воспоминание отвлекло Джека от гастрономических страданий, и он обратил внимание на Келли. За всеми этими мыслями о пирожках он совсем забыл, что девушка была очень даже ничего, если бы, конечно, не закатывала глаза. Да и язык высовывать было совершенно необязательно.
В какой-то момент Джеку показалось, что Келли уже в обмороке, но едва он остановился, как ее лицо приняло живое стервозное выражение и красотка сказала:
- Устал, что ли, кобель вонючий?
- Нет, - ответил Джек, и было непонятно, относилось ли это "нет" к его усталости или к "кобелю вонючему".
Отступившие поначалу голодные судороги вдруг вернулись с новой силой, и Джек опять затосковал по фруктовым пирожкам с потеками расплавленного сахара. Виртуальные пирожки манили и были доступными, стоило только выполнить заказ Келли, но она была выносливой особой и на легкую победу рассчитывать не приходилось.