— Как видите, зацепок никаких. Предъявить для опознания нечего. Часы на правой руке — это тоже не доказательство. Сейчас их треть населения подобным образом носит… Ты, Лопаткина, анализы соскобов успела получить?
— Успела. Кстати, можете звать меня Людмилой Савельевной. Анализы готовы, хотя экспертам из-за них пришлось задержаться до десяти часов вечера. Еле уговорила… Выводы, прямо скажем, неутешительные. Металл, микроосколки которого обнаружены в биологических образцах, не имеет аналогов в картотеке взрывотехнической лаборатории. Мины с такими оболочками не производятся ни у нас, ни в странах Североатлантического союза, ни в Китае.
— Да это, скорее всего, самоделка какая-нибудь, — заявил Цимбаларь. — Кусок газовой трубы или чугунная гусятница.
— А вот и нет! — возразила Людочка. — В этом металле содержится столько редкоземельных металлов, что один его грамм стоил бы раз в пять дороже золота. То же самое касается и взрывчатки. Это многокомпонентное бризантное вещество неизвестного типа. Кстати, чрезвычайно эффективное. Когда дело шло к концу, эксперты поглядывали на меня так, словно я принесла на анализ осколки философского камня. Дальнейшей экспертизой займётся взрывотехническая лаборатория Министерства обороны.
— Всё это мне очень не нравится, — с расстановкой сказал Кондаков. — Против нас работают какие-то доселе неведомые, но, похоже, весьма могущественные силы.
— Вернее, это мы работаем против них, — поправил его Цимбаларь.
— Тем более… Эх, надо было вовремя уходить на пенсию! И почему мне всегда не везёт?
— Это. Пётр Фомич, вопрос сугубо риторический, — сказал Ваня Коршун. — Типа, ах, зачем я на свет появился… А теперь, когда все высказались, пора бы выслушать и меня.
— Ой, Ванечка, прости! Как-то мы совсем заболтались. Рассказывай, пожалуйста.
Все умолкли, выжидающе уставившись на лилипута.
— Весь вчерашний день и половину ночи я убил на то, чтобы войти в доверие к тамошней маргинальной молодёжи, — начал Ваня, прихлёбывая целительный чай. — Пришлось и травкой угоститься, и самому угощение выставить. Интересная, конечно, публика. Одна малявка в меня просто влюбилась. Я бы её, честное слово, удочерил, если бы она на игле не сидела.
— Ничего страшного, — сказал Цимбаларь. — Сейчас это поправимо. Курс лечения — тридцать тысяч баксов.
— Всего-то? Да за такую сумму я лучше бригаду снайперов найму, которые всех наркодилеров в округе перещёлкают… А теперь слушайте, что я выяснил. Те школьники-прогульщики, которые первыми обнаружили труп, к убийству совершенно непричастны, хотя некоторые подозрения у меня сначала имелись. И не раздевали они мертвеца. Ребята оттуда сами, как ошалелые, убежали. Напугал их не труп, а тот, кто возле него находился. Вернее, было там сразу несколько человек, но они рассмотрели только одного.
— Вот так новость! — воскликнул Цимбаларь. — Почему они об этом милиции не рассказали? Или, на худой конец, родителям?
— Сейчас узнаете… В подвал пацаны проникли не через дверь, а через котельную. Там дырка имеется замаскированная, про которую взрослые не догадываются. Заслышав подозрительный шум, ребята решили, что кто-то здесь занимается любовью, и стали потихоньку подкрадываться. Ну и, естественно, нарвались. Какой-то тип застал их врасплох, сначала слегка отдубасил, а потом велел забыть всё, что они в подвале видели. И для острастки ткнул носом в мертвеца. Это, мол, и с вами будет, если проболтаетесь. Такой урок ребятам до конца жизни не забыть. Вот почему они молчали, как партизаны, а про труп в подвале только через день сообщили.
— Хорошо хоть, что их самих не убили, — вздохнула Людочка.
— Через день, говоришь, сообщили… — задумался Кондаков. — Значит, мертвеца в подвал ещё тёпленьким доставили.
— А как тот человек выглядел? — поинтересовался Цимбаларь. — Они его приметы запомнили?
— Смутно. Но дружно утверждают, что этот типчик был из бандитской среды. И разговорчик соответствующий, и все пальцы в наколках. Голова бритая, лоб низкий, лицо обыкновенное, хотя, как они заявили, очень страшное.
— Хороши приметы! — помрачнел Цимбаларь. — Надо этих ребят в оборот взять. Пусть фоторобот составят. А память я им освежу, не сомневайтесь.
— Вот это я бы не советовал, — в голосе Вани появилось что-то зловещее. — Со своей клиентурой я привык разбираться сам и в указчиках не нуждаюсь. Сверх того, что я узнал, не выведает даже детектор лжи. Незачем ребятишек зря беспокоить. Они и так страха натерпелись. А того бритоголового мы по другим приметам разыщем. Все его наколочки мне ребята здесь изобразили. За достоверность ручаются.
Ваня протянул вперёд правую руку, которую до этого держал под столом, и все увидели, что его пальцы и тыльная сторона ладони покрыты мелкими рисунками, сделанными обыкновенной шариковой ручкой.
Установилась напряжённая тишина, нарушаемая только сопением Кондакова да жужжанием недавно ожившей мухи.
— Сейчас этой блатной романтикой кто только не увлекается, — сказал Цимбаларь, но, присмотревшись повнимательней, добавил: — Хотя тут, похоже, всё сделано по понятиям.
— Вроде того, — нацепив на нос очки, подтвердил Кондаков. — Фраер на себя такой багаж не возьмёт. Ему не то что в зоне, а в любой забегаловке руки по самое не могу оторвут.
— Богатая биография была у человека, — присвистнул Цимбаларь. — Вот эта змея, обвивающая меч, означает, что он был осуждён по бывшей сто второй статье. Убийца, значит.
— А череп на фоне решётки есть знак того, что владелец татуировки сидел в крытке, — сообщил Кондаков.
— Такой знак обычно подтверждается ещё погоном на плече, — добавил Цимбаларь. — На безымянном пальце тоже серьёзная наколочка. Крест в ромбе — признак отрицалы.