Он оглядел нас, небрежно козырнул и сошел с возвышения, на котором стоял во время инструктажа.
Так как ходить в одиночку не разрешалось, нас разбили на группы по пять человек, связанных круговой порукой. Трое вольнонаемных служащих были назначены старшими. Из них я знал только Накано, а двое других — Китадзима и Сэкинэ — были мне незнакомы.
Хаясида тоже получил отпуск, но пятерка, в которую он попал, стояла далеко от нас, и окликнуть его мне не удалось. Целью нашей прогулки было знакомство с Харбином.
Когда Офудзи ушел, и мы уже приготовились отправляться, внезапно появился вольнонаемный Оми и громко крикнул: «Внимание!» И стал прохаживаться перед строем. Мы не питали к этому человеку ни малейших симпатий. В то же время мы, работники лаборатории, куда сам он не имел права входить, были у него словно бельмо на глазу.
— Сейчас я проверю, как вы знаете правила поведения во время увольнения, — наконец заговорил он. — Что вы будете делать, если вдруг отстанете от своей пятерки? Четвертый номер второй пятерки, отвечай!
Им оказался Окинака. Я, третий номер этой пятерки, задрожал от страха.
— Слушаюсь. Я пойду в пункт связи с отрядом и попрошу направить меня сюда, — волнуясь, ответил Окинака.
Именно этот парень первым из нас оказался избитым Оми. И теперь ему очень не хотелось иметь через него еще одну неприятность.
— В пункте связи не оказывают услуг заблудившимся детям. Кто ответит по-другому?
— Разрешите? Я останусь на месте и буду ждать, пока меня не разыщут товарищи, — ответил кто-то из третьей пятерки.
— Эка, сколько с тобой хлопот! Ну, кто еще?
Все стояли молча, не шевелясь, и по лицам было видно, что предвкушаемое удовольствие от прогулки уже испорчено.
— Вот и видно, что вы еще не усвоили духа нашего отряда. Да только подумать о том, что такое может произойти, уже означает допустить оплошность. Как это никто из вас не догадался ответить, что он ни за что не отстанет от товарищей по пятерке?
Отличавшиеся таким «глубокомыслием» нередко встречались тогда среди начальников. Помню, как в первые дни строевых занятий однажды инструктор подошел ко мне и, много раз заставив повторить прием «на плечо», вдруг молча протянул руку, схватил мою винтовку и потянул к себе. Я решил, что, наверное, должен отдать ему оружие, и выпустил из рук. А он вдруг напустился на меня:
— Кто же ты есть, если так легко отдаешь винтовку — душу солдата?
Короче говоря, нам то и дело устраивали ловушки. Хотя у инструктора был чин поручика, я потерял к нему всякое уважение. Такие люди воображают, что раз они начальники и мы обязаны беспрекословно повиноваться, значит они могут издеваться над нами. С тех пор мы все презирали Оми.
На военном грузовике вместе с нами отправились двое переодетых в штатское жандармов. На станции Пинфань мы пересели в автодрезину и поехали в Харбин. Из Пинфаня мы впервые увидели весь городок нашего отряда, главное здание которого издали походило на белый замок. До самой линии горизонта местность была очень ровной и пейзаж крайне однообразным. В Харбине мы прежде всего зашли в пункт связи на Гиринской улице, где расстались с жандармами.
У русского кладбища мы сели в трамвай и проехали мимо храма Хигаси-Хонгандзи и универсального магазина Акибаяси к реке Сунгари. Билетов никто не покупал. Кондуктор, высокий русский из эмигрантов, недовольно смотрел, как мы один за другим выходили из вагона. Сходивший последним очень испугался, когда кондуктор подтолкнул его в спину, да и у остальных на душе был какой-то неприятный осадок от этой бесплатной поездки.
У реки мы уселись на чахлую траву. На другой стороне виднелись красивые ярко-желтые здания, а выше по течению — красные дуги ферм железнодорожного моста. Из уютного клуба на берегу реки доносилась веселая музыка, похожая на легкую рябь, пробегающую по величаво спокойной глади реки.
Накано повесил на дерево полотенце и сказал:
— Вы можете гулять в пределах видимости этого знака.
Приехавший вместе с нами уже не молодой одинокий вольнонаемный служащий по имени Китадзима шутливо заявил:
— Что ж, господин Накано, в таком случае я позволю себе покинуть вас.
Ухмыльнувшись, он преувеличенно вежливо взял под козырек.
— Теперь ты, наверное, будешь занят. Привет супруге! — засмеялся Накано.
— Смотри, с пустыми руками не возвращайся, — весело поддержал его Сэкинэ.