Тогда же, в марте 1920 года была проведена реорганизация бредовских частей. Сводно-гвардейская пехотная дивизия была 2 марта сведена в Отдельную гвардейскую бригаду[67]: 1-й и 2-й сводные гвардейские полки и Сводный гвардейский артиллерийский дивизион (3 батареи; командир — полковник Г. В. Сакс, начальник штаба — капитан Б. А. Смысловский).
Неизвестно, болел ли Смысловский тифом, но он прошел через крайне грубую процедуру сдачи личного оружия и размещения в одном из лагерей, где содержались интернированные украинцы и пленные красноармейцы. Фактически подчиненные генерала Бредова находились в этих лагерях на правах военнопленных, жили в грязных бараках, за забором с колючей проволокой, под охраной часовых. Затем поляки отделили нижних чинов от офицеров и начали проводить среди военнослужащих пропаганду, призывая вступать в армию Украинской народной республики (УНР) под командованием С. В. Петлюры. Как известно, в соответствии с военной конвенцией, заключенной 24 апреля 1920 г. между польским правительством и Директорией УНР, армия УНР была включена в состав польского Юго-Восточного фронта и вместе с польскими войсками участвовала в наступлении на Киев[68].
Думается, Борис Алексеевич на всю жизнь запомнил Бредовский поход и содержание в польских лагерях. Забегая вперед, скажем, что этот опыт оказался бесценным и помог ему в конце Второй мировой войны удачно интернироваться в Лихтенштейне и не попасть в руки советской репатриационной комиссии.
Весной 1920 г. генерал Н. Э. Бредов вел переговоры с польскими военными и правительственными чинами о том, чтобы переправить свои войска в Крым, однако диалог затянулся. Определенный прорыв в переговорах произошел летом 1920 г., и только после того, как польская армия, потерпев поражение под Киевом, отошла к Висле. По совету французских дипломатов поляки помогли Бредову отправить его войска в Крым, преследуя при этом цель, чтобы генерал-лейтенант П. Н. Врангель, командующий Русской армией, оттянул на себя силы РККА и таким образом ослабил натиск большевиков на Польшу. Румыния, встретившая в январе части Бредова пулеметами у Тирасполя, охотно согласилась пропустить русские соединения через свою территорию, и в августе — сентябре 1920 г. состоялась их переброска[69].
Тем не менее не все чины успели выехать в Крым, часть из них оставалась в Польше. К началу осени 1920 г. они вошли в состав формировавшейся 3-й Русской армии (ее основой служили остатки Северо-Западной армии, выведенные летом 1920 г. генерал-лейтенантом П. В. фон Глазенапом). Смысловский, оказавшийся в числе тех, кто находился в Польше, поступил на службу в 3-ю Русскую армию, где стал сотрудником оперативного отдела в армейском штабе. Борис Алексеевич вспоминал: «Несколько лет спустя, а именно в года 1920—21 [речь идет о 1920 годе. — Примеч. авт.], я служил в оперативном отделе штаба 3-й Русской армии. Армия стояла в Польше в городке Скальмержицы и формировалась из остатков армии Юденича и того, что осталось в Польше от пришедшей сюда армии генерала Бредова»[70].
3-я Русская армия была тесно связана с Русским политическим комитетом (РПК), председателем которого являлся Б. В. Савинков. Приехав в начале 1920 г. в Польшу по приглашению Юзефа Пилсудского (1867–1935), он приступил к формированию антибольшевистских военных отрядов — Русской Народной Добровольческой Армии, (РНДА) под командованием генерал-майора С. Н. Булак-Балаховича (общая численность до 12 тыс. человек). Финансирование отрядов осуществлялось за счет казны Польской республики. Командование 3-й Русской армии установило контакты с Савинковым и пользовалось его поддержкой при подготовке к боевым действиям[71].
По словам Смысловского, 3-я Русская армия «политически и финансово зависела от Русского политического комитета в Варшаве, который возглавлял Борис Савинков. Сначала армией командовал генерал Глазенап, потом генерал Бабошко, а потом, когда все эти генералы окончательно поссорились с Б. Савинковым, то армию принял генерал Пермикин»[72].
Еще при генерале Глазенапе Борис Алексеевич был назначен офицером связи от штаба армии к комитету Б. В. Савинкова. Логика этого назначения понятна. Если допустить, что Смысловский ранее состоял в СЗРиС, то его появление на этой должности вполне объяснимо. Борис Алексеевич тесно контактировал с секретарем РПК адвокатом С. Сочивко, отвечавшим за связь с армией. «Мы с ним совместно работали, — писал генерал Хольмстон, — узнали друг друга и подружились». Через некоторое время Смысловского назначили на должность начальника разведывательного отделения[73].
70
71
72
73