Камера снова показала вход на этаж и мы увидели что на него поднимается несколько женщин в разорванных форменных рубахах охраны. У одной я отчетливо увидел вспухающий огромный кровоподтек под глазом. К ней подошел рослый мужчина поднявшийся следом и что-то сказал. Женщины, а их оказалось четыре прижались к стене что бы не мешать ходить. Новые и новые зеки поднимались на этаж. И получали из рук товарищей оружие, а некоторые и защиту. Поднимались и заложники. Исключительно женщины. Мужчин в заложники не брали. Довольно много бандитов вернулось к шахте лифта и скрываясь в ней явно ползли наверх.
– Это у них штурмовой отряд. – сказал мужчина рядом со мной. – Наверное бывшие военные.
– А почему по ним в шахте никто не стреляет? – удивилась пожилая женщина высоким суховатым голосом.
– Наверное лифты мешают… – пожал плечами малознакомый мне парень из подчиненных Кстесса.
– А может надо было по шахте пустить кабины? Их бы посбивало… – наивно предположила старушка.
– Нельзя. – сказала Катя. – У лифтов есть автономное питание и управление. Если хоть один случайно попадет в руки бандитов то пиши пропало. Да и лестницы там сбоку проходят не заденет их лифтом.
В это время я могу поклясться я заметил на экране как что-то промелькнуло в темной шахте. Скорее всего это был сорвавшийся человек, но сто процентов уверенности у меня не было.
Голос оператора сообщил:
– Заключенные вошли на двадцать пятый этаж. Показать не можем по техническим причинам.
Зато нам показали в подробностях, как бандиты брали укрепленный двадцать четвертый этаж. Первых на уровень запустили женщин и держа их перед собой заставили разоружиться всю охрану складского этажа. Дальше была просто бойня. На наших глазах мужчин разворачивали к стене лицом и пускали пулю в затылок.
Пожилая женщина рядом со мной расплакалась и вся затряслась в страхе и возмущении. Катя приказала увести ее и другую женщину чуть старше нас, которая вся побледнела и не реагировала ни на чьи слова. Что так в ее голове замкнуло от увиденного не знаю, но словно сомнамбула она ушла ведомая молодым парнем, что тоже не горел желанием смотреть эти ужасы подозревая в грядущем и свою такую же участь.
Я отвернулся и закурил.
– Смотри Алька… Смотри. – злорадно сказала Катя. Я понял ее состояние. Она уже ничего и никого не боялась. Она просто была невероятно зла и готовилась если не к схватке то к чему-то эдакому. – Чтобы не было у тебя вопросов почему их тут держали? Почему их было нельзя выпускать. Это убийцы. Система после долгих вычленений отсекает таких людей от своего общества или держит их под контролем. Человек может сам не знать на что он способен, но психологи и генетики довольно быстро определяют потенциал таких людей. Кровавый потенциал. И нужны они такие нам?
Немолодой профессор, один из друзей Сергея Игнатьевича, посмотрел на Катю и наморщив лоб спросил:
– Вы о чем?
Катя не ответила продолжая смотреть на расправу на экране.
– Никого за собой не оставляют чтобы с тыла не нагнали. – сказала она мне через некоторое время. – Интересно они серьезно намериваются двадцать этажей пройти таким образом?
Повернувшись к экрану я спросил:
– А у них теперь выбор есть?
Улыбаясь странно кровожадно, Катя поведала:
– Они идиоты еще не знают что транспортные ангары не вскрыть, а питание с подземки до восьмого лагеря уже отключено. И включат его только чтобы спецназ доставить.
Профессор подумав сказал:
– Я бы на их месте с транспортного уровня поехал бы к установке и по ее стенам бы поднялся на поверхность. Радиация там умеренная сейчас. Выше нормы конечно в несколько раз, но и без защиты выбраться смогут.
– А дальше? – с насмешкой спросила Катя. – Вокруг степь радиоактивная. Километров на пятьдесят вокруг. Без транспорта они не пройдут и половины перемрут даже, если все измененные. Очаги дезактивировать не удалось. И не удастся.
Профессору не понравился насмешливый тон Кати, он поморщился и ничего не сказал.
Когда я закуривал бандиты все так же прикрываясь заложниками занимали двадцать второй этаж.
– Они идут словно даже тренировались так идти. Методично и спокойно. – удивился уставший стоять и севший прямо на пол сорокалетний математик.
– А по моему они просто время теряют. – заметил профессор. – Им надо торопится, а они зачищают все как будто собираются тут потом оборону держать. Им бы выбраться скорее, а не ждать спецназа.
– Может они рассчитывают, что первого января после такого праздника спецназ не смогут собрать? – спросил математик пожимая плечами.
– Не считайте их идиотами уж совсем. – сказал молчавший до этого парень моих лет – инженер вентиляционного оборудования. Я его знал совсем немного, но все-таки сосед по этажу. Пару раз пообщавшись с ним в курилке возле лифта я был о нем очень хорошего мнения. Спокойный, уверенный в себе парень. Не то что я в тот момент. Я глядя на него даже позавидовал. Неужели ему все равно что бандиты не оставляют в живых мужчин. Парень сощурился присматриваясь к чему-то на экране и сказал: – Думаю даже младенцу известно, что в периоды праздников все дежурные части и спецназ особенно, еще в большей готовности. Смотрите у них раненые есть. И они их не бросают. Вот это точно странно.
Катя нервно передернула плечами и сказала:
– Три этажа до нашего… давайте расходится по комнатам. Алька, пойдем пожалуйста.
Я очень не хотел уходить от экрана, но она потянула меня за руку и мы вернусь в нашу чуть опустевшую комнату. Здесь Катя сделал погромче звук нашего телевизора. Кресла и кровать мы пустили на баррикады и потому садится перед экраном пришлось прямо на пол, только подложив под себя смятое постельное белье.
– У тебя точно нет оружия никакого? – спросил я не особо надеясь.
– Неа. – покачав головой сказала Катя. – Оружие в комплексе запрещено всем кроме охраны. Если бы я имела оружие… В общем, не думаю что мне бы удавалось оставаться инкогнито тогда. В нашей среде оружие, если не презирают, то недолюбливают точно. Потому то на тебя все девчонки так и запали в комплексе. Ты для них нечто офигительно необычное. Вроде свой, а в то же время пострелять ходишь. И успехи у тебя невероятные.
Мне конечно было приятно такое слышать, но лучше бы она сказала, что вот для меня, с моими впечатляющими успехами, у нее припрятан армейский "колун" калибра девять миллиметров.
Я поднялся с пола и подойдя к нашей миникухне взял нарезочный ножик. Покрутил его в руках думая, как он дико и нелепо выглядит. Ну, не как оружие точно.
– Ты с ним на помповые ружья собрался идти? – сомневаясь в моем рассудке спросила Катя.
– Я еще не решил самому зарезаться или подождать пока они придут мне пулю пустят, а тебя к заложницам присоединят.
– Алька… не дури. – сказала Катя и поднявшись подошла ко мне. Я отстранил ее и вместе с этим недоразумением в руках вышел в коридор.
Услышав вслед вопрос куда я собрался, я попросил ее закрыть дверь и не выходить. Ага, она так и послушалась. Я вообще удивлен как с ней родители ладили…
Мы вместе подошли к лифтам отметив что все, кроме двоих мужчин у завалов, разбежались по комнатам.
– Вы чего? – спросил один из них: – Мы крикнем когда они полезут внутрь.
Катя хмуро поглядела на него и сказала:
– Да, вот, мы повоевать пришли. И даже один ножик на двоих взяли.
Я засмеялся немного нервно. Мужчины улыбаясь переглянулись и второй сказал:
– Мы что думаем когда они дверь раскроют просто поднатужится и свалить всю мебель в шахту. Авось кого-нибудь и заденет снесет.
– Они слева на лестнице будут, когда откроется дверь. – напомнила Катя.
– Да мы понимаем. Но может…
Я до этого молчал, но в тот момент мне стало настолько жутко, что я невольно выпалил:
– Точно. Скинуть мебель и самим прыгнуть. Чтобы не ждать.
Мужики оценили мои слова без юмора.
– А почем нет… – сказал один. – я точно кого-нибудь с собой зацеплю. Слева он там будет или справа.