— Что «но»? — настороженно спросил Шердаков.
— Трагедия произошла на третьем этаже, а, как известно, этот этаж пустует. Что-то заставило полковника подняться туда. Опасности он, безусловно, не чувствовал, иначе не покинул бы своей комнаты, где у него, заядлого охотника, имелось два ружья.
— Очень любопытно. Значит, привидение?.. Скажите, его кто-нибудь видел?
— Нет. Насколько я знаю — нет. Но иногда постояльцы, проживающие на втором этаже, жалуются, что по ночам этажом выше слышны чьи-то шаги. Опровергать их рассказы я не берусь. В конце концов, ходить по пустому этажу может кто угодно.
— В том числе и человек.
Дворский кивнул.
— Верно. Тем более что ключ мы ни от кого не прячем, любой может его взять.
— Где именно находится ключ? — спросил Шердаков.
— Внизу, у входа. Я давно предлагал жене убрать его оттуда, но она возражает. Говорит, что этот ключ напоминает постояльцам о тайнах старого дома, а нам, хозяевам, это на руку. Она, конечно, права — развлечений здесь практически нет. Поэтому у нас мало кто останавливается. Я даже подумываю продать дом. Благо покупатель уже есть. Олег Кличев почти три месяца ходит за мной по пятам. Но не так-то просто отказаться от своих первоначальных планов. Мы с женой всегда мечтали стать владельцами уединенного пансионата.
— Так-так. Значит, затраты себя не оправдывают?
— Ни в коей мере.
— И хороший скандал вам не повредит?
— Скорее наоборот, — Дворский осекся и побагровел. — Что вы хотите этим сказать, капитан?
Шердаков достал из кармана пиджака записную книжку и положил ее на стол.
— Вы не станете возражать, если я буду делать кое-какие пометки? — учтиво спросил он.
— Нет. Но вы не ответили на мой вопрос!
— Ах да, действительно! Простите меня, иногда я слишком увлекаюсь своими мыслями. Вы уже спали, когда ваша жена встала, чтобы проверить, кто ходит по дому?
— Да, спал. Но я все еще не понимаю.
— Для нее смерть полковника стала, очевидно, большим потрясением?
— Вы правы. Страшная смерть. Этот нож. О Боже, как я мог забыть! Вот почему все вдруг вспомнили о привидении! — Дворский вскочил, глаза его загорелись лицо же, напротив, побледнело. — Ведь, по легенде, прежний владелец замка убил свою жену ударом ножа в шею! Особое значение приобретает теперь и наш разговор с Можаевым накануне его смерти. Он говорил о том, что атмосфера в доме не предвещает ничего хорошего. Более того, он просто предчувствовал беду. Вы понимаете предчувствовал!
Дворский замолчал и выразительно посмотрел на капитана.
Шердаков, сохраняя невозмутимость, сделал у себя в блокноте несколько коротких записей. Его сигарета уже давно потухла, но он не спешил с ней расставаться.
— Можаев не пояснил, чем была вызвана его тревога?
— Нет. Мне кажется, он рассердился на меня за то, что я не воспринял его рассказ всерьез.
— Но потом, судя по всему, вы изменили свое мнение?
— Да, после того, как в горах едва не погиб Олег Кличев.
— Вот как? Новый претендент на дом? Когда же это случилось?
— Вчера вечером. Он сорвался с утеса и чудом остался жив. Но все свидетели этого происшествия утверждают, что во всем виноват сам Кличев — он вел себя слишком самоуверенно и безрассудно.
— Хорошо. Об этом я поговорю непосредственно с ним. От вас я хотел бы услышать, кто какие комнаты занимает.
— На втором этаже проживают Эмма Блиссова, Денис Поляков и Александр Холмов с супругой. Там же снимал комнату и Можаев. Все остальные: доктор Энский, чета Кличевых, мы с женой, наша дочь Каролина, когда ее отпускают из школы, а также горничная и кухарка живут внизу, на первом этаже.
— Ваша дочь и сейчас дома?
— Нет. Сегодня четверг, а она приезжает только на выходные и праздники.
— Благодарю вас. Вы пока свободны. Передайте, пожалуйста, сержанту, что я хочу побеседовать с Кличевым. — Дворский вышел, не попрощавшись.
Шердаков достал спички и снова закурил сигарету. Задумчиво просмотрел список жильцов, подготовленный для него сержантом, и аккуратно переписал полный перечень фамилий себе в блокнот. Похоже, убийцу следует искать среди них. Двенадцать подозреваемых. Нет, одиннадцать. Шердаков вычеркнул дочь Дворских. Одиннадцать человек. Двое из них прибыли только вчера, точнее, позавчера. Неважно. Можаев тоже провел здесь только семь дней. Одну неделю. После чего его убили. Почему? Нет ответа. Пока нет.