Это было безумие, но в жилах у меня снова кипела кровь, толкала вперёд, и я не мог, не хотел этому сопротивляться.
— Потому что этот ученик — это я?
Спину кольнуло. Да что там кольнуло, между лопаток словно упёрся десяток ледяных мечей.
Я улыбнулся ещё шире, медленно шевельнул плечами, жалея только о том, что сжимаю Флаг в левой руке, а значит, в одно движение достать Пронзатель не получится. Значит, первым движением будет защита, наручи Клатира всегда со мной, а Седому тоже ещё меч доставать, вторым движением я раскручу Единение на третье созвездие, третьим движ…
Сталь между лопаток исчезла, Аранви поднял правую руку и с силой растёр лицо, глухо бурча из-под неё:
— Орзуф, иногда мне кажется, что твой талант действительно достался тебе вместе с безумием, — отнял руку от лица, снова уставился на меня. Вздохнул. — Зачем ты сейчас это ляпнул?
— Не веришь?
— Я чувствую ложь, тупой придурок!
— А я умею обманывать даже Истину и врать под Указами.
Седой застыл, даже не моргая, через вдох мотнул головой, отвернулся:
— Всё, закончили этот разговор, пока я тоже не рехнулся.
— Тоже? Это как?
Он бросил на меня косой взгляд:
— Но ты ведь явно безумен, Орзуф, согласись.
— Мне откуда знать точно? — я пожал плечами и напомнил. — Я, пока летели, спрашивал тебя, что со мной такое, ты сказал…
— Беру свои слова обратно, — оборвал меня Седой и буркнул. — Ты безумен. Без сомнения. Прими это. Лучшее, что ты можешь сделать, это осознать свою беду и держать себя в узде, — снова покосившись на меня через плечо, Седой процедил. — Хотя бы старайся держать.
Немного подождав, зашагал по следам Седого и я. Азарт, жажда несостоявшейся схватки, то самое безумие кипели у меня в жилах, не спеша исчезать, отступая медленно, нехотя. Возможно, нужно было действительно испугаться, задуматься над словами и советом Седого, но я не сделал ни того ни другого. Напротив, когда к вечеру Седой скомандовал привал у подножия здоровенной угловатой глыбы в несколько моих ростов, невесть как оказавшейся так далеко от гор, я не стал спорить, что мне не нужен отдых или что мы останавливаемся на него слишком рано, а продолжил измываться над Седым, припоминая ему все свои испорченные обеды в харчевнях.
Воткнул Флаг в песок и, пряча улыбку, коротко приказал:
— Музыкантка.
С наслаждением увидел, как ползут вверх брови Седого при виде того, как Призрак меняет облик, как короткими шагами стелется над песком уже не чётко очерченный мужчина в кожаном доспехе, а смутно различимая женщина в туманном халате.
Я протянул ей цинь и озвучил желание:
— Негромкое, успокаивающее.
Когда над песками поплыли первые звуки циня, Седой снова потёр лицо ладонями. Пробормотал из-под пальцев:
— Кто безумен? Я или Орзуф, который приспособил для своей тренировки Призрака?
Как бы это ни было забавно, но я всё же не мог не спросить:
— Тренировки?
— А для чего ты слушаешь музыку? — глянул на меня одним глазом между пальцами Седой.
Я пожал плечами:
— Не знаю точно, — помня в этот раз, что Седой ощущает ложь, и не желая особо выкручиваться, смешал полуправду. — Тот, кого я бы мог назвать наставником, сказал, что мне не хватает музыки. А что скажешь ты? Для чего её слушать?
— Значит, безумен был твой наставник, — со злостью процедил тот, не обращая внимания на мой вопрос. — Что же за монстр он такой и зачем так учил тебя?
— Ты сам не отвечаешь, а лишь спрашиваешь, — укорил его уже я.
Седой помолчал, косясь то на меня, то на музыкантку, чьи руки плавно порхали над цинем, вплетая в шорох ветра новую мелодию. То ли успокоившись, то ли решив что-то для себя, Седой негромко, не заглушая музыку, стал отвечать:
— Музыка — это неотъемлемая часть обучения идущих, если они, конечно, хотят подняться высоко в Возвышении. Она гармонизирует разум и тело, помогает лучше усваивать техники, развивает умение держать обращения и прочее, прочее. Тебе, как Предводителю, уже не так важно, что и как она делает, большая часть проблем, с которыми помогает музыка, уже позади.
Седой снова принялся качать головой, я же поджал губы. Для начала, я всё же не уверен, что для меня, как мастера Указов, это действительно стало уже неважно. Зато в чём уверен, так это в том, что эта часть обучения в первую очередь работает, если идущий сам играет, а у меня с этим как были сложности, так и остались. И первая из них — отсутствие времени.
Вот и сейчас, играет Призрак, а я потрачу время отдыха не на то, чтобы учиться у него музыке, а на то, чтобы разобрать кисеты и кольца. Раз уж я обещал самому себе.