— Насколько я помню, в городе запрещено летать. Ну так я и не буду летать. Или мы сразу обрушимся на квартал Ян с неба?
— Нет, — медленно протянул Седой. — Я предпочту начать тихо и разбираться с Ян по очереди.
— Значит, летать мне не нужно будет.
Седой всё уже понял:
— Хм-м. Ощущаешься ты странно, как очень слабый Предводитель. Всегда можно сказать, что ты не очень сильный Властелин и плохо умеешь закрываться от мира, поэтому твоя сила просачивается. Но ко всему этому неплохо бы добавить хоть чего-то настоящего, малец. Сумеешь с Указами устроить красивое представление-схватку хоть против одного Ян? Чтобы он не сумел сказать, что ты его ослабил?
— С Ян это с Властелином? — уточнил я, а стоило Седому кивнуть с широкой улыбкой на лице, как я покачал головой. — Ну уж нет, забирай их себе, как мы изначально и договорились. Я возьму на себя тех, кто послабже. Предводителей. И вот уж с ними постараюсь, чтобы они поверили в то, что я Властелин.
— Интересно, как ты это себе представляешь?
Я почувствовал, как губы сами разъезжаются в улыбке и не стал с этим бороться:
— К чему гадать? Давай догоним тех, кто спасся от големов и я тебе покажу, как это будет выглядеть.
— Надеешься догнать ту женщину и её людей?
Улыбка исчезла с моего лица, и я промолчал.
Седой сложил руки за спиной и поднялся в воздух, оставив меня на песке.
Я покачал головой, достал меч и рванул следом. Догнав, задал вопрос, который меня заинтересовал:
— Кстати, про истинность. Если подумать над тем, что ты мне рассказал, Седой, то становится понятно, что даже у истинных мастеров Указов есть разница в таланте между собой. Предельный талант, которым ты назвал меня, не может быть талантлив ни в чём, кроме этих самых Указов. Например, не сможет махать мечом или копьём.
— Это другое, малец, — Седой не обернулся, но недовольство в его голосе можно было черпать ведром и носить на огород, поливать что-нибудь. — Это умения тела. Ты ещё скажи, что ходить не смог бы.
— Интересная мысль, — плеснул я масла в огонь. — Возможно, предельно сильные истинные мастера Указов действительно калеки, которые никогда не доживают до десяти лет и начала Возвышения, когда просыпается их талант.
Седой провалился в воздухе, рухнул вниз и летел к земле вдох, не меньше. По сути, споткнулся от мысли, что я бросил в его сторону. А значит, что-то в моих размышлениях задело его, Властелина, которому сколько, лет под сотню?
Но я на этом не остановился:
— Но вернёмся ко мне. Я лекарь, причём лекарь не очень опытный, но очень неплохой. Например, я могу не только прирастить отрубленную руку, но и свести старые шрамы от стихии. А это уже не умения тела. Выходит, не так уж и велик мой талант к Указам, далеко не предельный, изрядный его кусок ушёл на талант лечения.
Седой угрюмо спросил:
— К чему ведёшь?
Забыл даже добавить своё извечное «малец». Я усмехнулся:
— Так может, не так уж я и нужен Ордену? Может, разбежимся? Ты к Ян, выбивать свои вещи, я в другую сторону. Или ты в другую сторону, а я к Ян?
Седой крутнулся на месте, продолжил лететь спиной вперёд, глядя теперь мне глаза в глаза:
— Малец, не пойму, почему ты постоянно испытываешь моё терпение и раз за разом давишь, пытаясь разделить наши дороги? Да, возможно, ты верно сумел объяснить разницу между боевым и истинным мастерами Указов. Возможно, боевой это тот, что может махать ещё и мечом, раскидывая техники направо и налево, а истинный только и может, что создавать печати, во всём остальном являясь полной бездарью. Что мне до того? Ты единственный истинный мастер Указов, которых я встретил за свою жизнь, я не могу упускать такую возможность исполнить мечты Ордена. Поэтому буду рядом с тобой. Буду надоедать, насмехаться, тыкать тебя прозвищем…
— А что-нибудь, кроме этого счастья?
— Делиться с тобой знаниями, защищать тебя и по десять раз на дню уговаривать пойти со мной в Орден Небесного Меча и возродить его былую славу.
— Ясно. Добрая жменя плохого с щепотью хорошего. Я ничего обещать не буду, Седой.
Он фыркнул:
— Да я уже понял, малец. Где-то между пятым и десятым разом. Но ничего, рано или поздно ты поймёшь, что Орден — это лучший путь для тебя и твоего таланта.
И снова я не стал молчать:
— А те десять великих кланов?
— А как ты думаешь, какая тебя ждёт в них судьба?
Я пожал плечами:
— Почёт, уважение, тёплое место, женщины и всё прочее, чем ты меня соблазнял?