- Странное у тебя какое-то представление о походах, – пробормотала светловолосая девушка, несколько впечатленная описанной картиной, – я вроде тоже в походы ходила, даже на несколько дней, и все было гораздо веселее.
- Значит, мы в разные походы ходили, – Эдвард быстро сдался, не считая, что здесь нужно что-то доказывать. В этом мире природа и окружение гораздо добрее, чем в его родных местах, так что понятие «поход» для него оставалось чисто военным термином, гражданские подобными вещами не баловались. А здесь, может, и можно выехать с палатками куда-нибудь в лес на несколько дней, пусть для него это все равно больше похоже на детскую прогулку.
- Друзья! Можно минутку тишины! – голос Ольги Дмитриевны прозвучал гораздо громче обычного, и все разговоры, привычным гулом висевшие в столовой, постепенно замолчали, оставляя только напряженную тишину ожидания. Вожатая не торопилась продолжать, пока все окончательно не замолкли, а в столовой не установилась практически полная тишина. Только после этого, встав, как настоящий оратор, продолжила взятое слово, – Как многие из вас знают, вчера пропал один из наших товарищей, и многие из вас участвовали в его поисках. Только сегодня утром его нашли в полном здравии и спокойствии. Здесь в первую очередь надо благодарить человека, показавшего, что значит настоящая пионерская дружба… Шурик, поднимись, – юный кибернетик, смущаясь, как девушка при первом знакомстве, все-таки поднялся со своего места под всеобщие аплодисменты, старательно пряча глаза и стараясь ни на кого не смотреть, и почти сразу так же быстро сел обратно. Вожатая проводила его взглядом и продолжила, – Он нашел нашего пропавшего товарища и привел его в лагерь. По счастью, все обошлось, все живы и здоровы, но я посчитала, что такой повод необходимо отметить! Поэтому, у нас для всех вас есть сюрприз!
Эдвард почувствовал, как Славя, удивленная не меньше, чем он сам, от неожиданности схватила его локоть двумя руками, но хорошо, что Алиса этого не видела, тоже обратившая все свое внимание на происходившее в центре зала.
А там одна из поварих вывезла на небольшой тележке целый торт, розовый и украшенный взбитыми сливками, встреченный пионерами настоящими овациями, хотя Эдвард в первую очередь задумался о том, как они собираются делить такой относительно маленький тортик на такую толпу народа. Либо же каждому достанется по несколько грамм, либо же что-то должно случиться. Конечно, его мнения на этот счет никто не спрашивал, а потому Алиса со Славей просто потащили его к столу, где уже вожатая, вооружившись лопаточкой, пыталась разделить торт так, чтобы всем хватило, попутно пытаясь закрыть его одновременно со всех сторон от толпившихся мелких, пытавшихся отхватить свой кусочек торта раньше всех остальных.
И естественно, что-то и произошло, как Эдвард и боялся, и главным действующим лицом оказалась Ульяна, прорвавшаяся сквозь ряды своих собратьев по возрасту. С боевым кличем, напоминавший рев орочьих вождей при атаке, рыжий реактивный двигатель добрался до торта и тут же вцепился в него зубами, проскользнув под рукой вожатой. Ровно секунда тишины прошла, после чего все вдруг закричали в голос. Вожатая, забыв о дележе торта, теперь пыталась оторвать от него Ульяну, другие мелкие визжали, Алиса с Леной бросились вожатой на помощь, Славя пыталась утихомирить остальных, но громче всех, конечно, была сама Ульяна. Она пыталась одновременно визжать, кусать торт и жевать, в результате чего это произведение кулинарии разлеталось ошметками во все стороны. В какой-то момент девчонка просто схватила торт руками и тут же вместе с вожатой отскочила назад, сжимая в руках большой кусок того, что еще оставалось более или менее неповрежденным.
Продолжая что-то визжать, Ульяна так же быстро выскочила за дверь, прижимая с боем отобранный трофей к груди, оставляя всех в шоке и удивлении от происходящего. Только Эдвард, стоявший от всего происходящего в стороне, больше не мог сдерживаться. Больше не способный удерживать челюсти сжатыми, просто рассмеялся. Громко и не стараясь скрывать свое отношение к произошедшему, смеялся в полный голос над картиной произошедшего разгрома. Наверное, получилось даже заразительно, поскольку через несколько секунд смеялись уже все, в том числе и вожатая.
Ситуация разрядилась сама собой, сбежавшая с остатками торта Ульяна оставила на подносе только какие-то малопонятные руины, которые вожатая теперь пыталась разделить между остальными, а Эдвард, еще посмеиваясь, отошел в сторону. Вроде и глупость случилась, но от чего-то на душе было только легко и спокойно, ведь это действительно какие-то детские шалости, на которые и обижаться не получается. Ульяна проявила себя такой, какая есть, чего и следовало ожидать.
- Пошли, найдем нашу мелкую, – подошла к нему Алиса, прислонившись к стене рядом и тоже наблюдая за тем беспорядком, что происходил вокруг останков торта, – Интересно у нее спросить, что случилось.
- Мне больше интересно, как Ольга Дмитриевна будет дальше реагировать на произошедшее, – пожал Эдвард плечами, – Ульянке ведь и достаться может. Такое устроить на глазах всего лагеря.
- Тебе-то не досталось, – усмехнулась его рыжая красавица, – Только одна она сейчас глупость может какую-то устроить, – и взяла его за руку, – Поможешь?
- Конечно, – Эдвард улыбнулся и поцеловал девушку в щеку, – Неужели ты могла подумать, что посмею тебе отказать? Пошли искать наш реактивный двигатель.
Найти девчонку не было никакой проблемы. Мелкие кроши и капли растекшегося крема, оставшиеся на траве и аллеях, указывали дорогу не хуже, чем специально расставленные знаки. Алиса сначала и не обращала на них внимания, оглядываясь по сторонам и не зная, в какую сторону идти, пока Эдвард пальцем не указал на остававшиеся следы.
- Может, тоже хотела чем-то выделиться? – вслух предположила Алиса, пока шли по следу из крошек, – Тоже захотела, чтобы ее в смене запомнили? А то ведь только про тебя все говорят, как терялся, снова находился. Как физрука отмететил…
- Об этом тоже говорят? – Эдвард усмехнулся, – Вроде же я никому не рассказывал. И ты тоже, – посмотрел на нее с сомнением, но девушка тут же замахала руками, отказываясь от своего участия в распространении слухов.
- Я тоже никому ничего не говорила, – уверенно заявила Алиса, – Только ты же знаешь, у нас в лагере ничего не остается в секрете. Рано или поздно обо всем узнают.
- Хорошо, что хоть обо мне рассказывать не торопятся, – Эдвард пожал плечами, – А то бы уже попытались бы сжечь на костре и обложить томиками сочинений из библиотеки… Я не очень-то сочетаюсь с местной идеологией.
- Дурак, – спокойно сказала девушка и толкнула его в спину, – Вечно какие-то глупости говоришь! Вообще, что я в тебе нашла?
- А искала? – Эдвард усмехнулся. В нем снова заговорило какое-то детское ребячество, словно оставшееся еще с того времени, когда сам был лишь ребенком, но так и не растраченное до конца. Алиса покраснела, начиная злиться, но от этого казалась ему только еще более милой.
- Да ты вообще че о себе возомнил, а? Думаешь, можно просто так смеяться, да? – кажется, зацепил ее сильнее, чем стоило, и развивать тему дальше уже и не очень хотелось, – Сам пропадаешь, где ни попадя, все время что-то не договариваешь.
- Хватит, – он обнял девушку, даже не обратив внимания на то, что попыталась от него отступить, – Я действительно не знаю, что ты во мне нашла такого, что можно было бы полюбить. Алиса, я знаю, что я в тебе нашел. Ты добрая, милая и очень красивая девушка. Уже само по себе счастье просто находится рядом с тобой, и никогда бы не поверил, что такое чудо, как ты, действительно может найти что-то в таком, как я…
- Дурак, действительно большой дурак, – после его слов девушка сразу же размякла и тоже обняла, крепко вцепившись ему в спину пальцами. – Эд, я не хочу знать, что ты там о себе думаешь, но ты самый лучший из всех, кого я знаю. Ты… Рядом с тобой спокойно, понимаешь? Когда ты рядом, я уверена, что все будешь хорошо. А когда тебя нет… я очень боюсь снова остаться одна, понимаешь? Только сейчас почувствовала, что значит, когда рядом кто-то есть, кому я действительно нужна. Я… ты просто такой хороший… – она говорила часто, запинаясь и краснея, и эти слова одновременно было приятно и очень больно слышать. Девушка доверяла ему без остатка, полностью положившись на него, и та возможность, что после смены ее оставит, становилась только еще болезненнее.