Нина Михайловна не знала, как и чем угодить ему. В магазинах, хотя и появились продукты, так копеечную пенсию задерживали по полгода. Порадовать ребёнка было совсем нечем. Да ещё страшно было на улицу выйти. То в одном районе перестрелка, то в другом. Всё что-то делили криминальные группировки. Откуда только всё взялось в их, всегда тихом городке.
Криминальные авторитеты, группировки… Бандиты обыкновенные. Бывшие её ученики надели, на себя бардовые пиджаки, накупили оружия из Чечни и палят друг в друга. Кладбища с мраморными памятниками разрослись до невероятных размеров. С одной стороны кладбища могилки братков с добротными памятниками, а с другой «груз-200», с мальчишками, привезёнными в свинцовых гробах из Чечни. Только сиротливо смотрятся на их могилках простые деревянные кресты. Нина Михайловна, бывая на кладбище, проведывая могилки своих родителей, проходя мимо памятников, и читая фамилии на них, постоянно плакала, узнавая своих учеников. Удивлялась она и тому, что скромные на вид мальчишки, с хорошими отметками в аттестатах вдруг становились откровенными бандитами. А некоторые ребята сорвиголова, у которых дневники горели от красных записей учителей по поведению, геройски гибли в Чечне.
Когда вечером Валерий возвращался после встреч с друзьями детства Линой и греком Андроникосом, они до утра разговаривали, вспоминали о годах проведённых вместе. Она не могла нарадоваться на взрослого уверенного в себе внука. Но счастье белой птицей всего на мгновение село на плечи Нины Михайловны, обняв её мягкими тёплыми крылами, обогрев ненадолго её сердце измученное тоской по любимым людям.
Через десять дней уехал Валерка в такую далёкую чужую, незнакомую Америку. Одно утешение, к ней часто стала забегать Лина, соседская девчонка, подружка внука. То спросит о родных, намекая на то, знает ли бабушка, когда он опять вернётся. Помогала, чем могла, то в магазин сбегает за покупками, а когда и полы вымоет.
Закрутила жизнь, забрала чужая далёкая страна единственное, что осталось у Нины Михайловны. Только после отъезда внука вспомнила она о сыновней просьбе передать архив сыну, если он станет физиком и главное, отдать ему синюю папку. Всё время хотела передать её внуку, а как приехал, на радости и забыла.
Нина Михайловна сразу заметила перемену в отношениях Валеры и соседской девочки. Опытный глаз матери сразу подметил, что детская дружба расцвела красивым бутоном первой любви. Прошло некоторое время после отъезда внука, и Нина Михайловна заметила изменения, произошедшие с Линой. Она уже получила аттестат зрелости, но о дальнейшей учёбе больше не напоминала. Замкнулась девочка в себе. Стала малоразговорчивой, какой-то чересчур серьёзной.
— Ой, девонька моя, мать-то в курсе, — как-то спросила её Нина Михайловна.
— Да. Теперь уже да, — сказала Лина, и заплакала.
— Ты не плачь, деточка. От Валеры?
— Да, — тихо ответила она.
— Ты любишь Валеру?
— Очень.
— Тогда не плачь. Вернётся он. Как узнает, что у него сынок или дочка будет, обязательно вернётся. Я вот ему сегодня же письмо напишу. Не переживай, у меня адрес Жанны имеется, завтра и отправлю, она передаст письмо Валере.
На удивление от Жанны скоро пришёл ответ. Прочитав его, Нина Михайловна всё поняла. Очень обидно ей стало, что Жанна решила всё сама за внука. Схватилась за сердце, достала коробочку с лекарствами, да по ошибке письмо в неё и положила. С этого дня больное сердце стало её тревожить всё чаще и чаще.
— Линочка, ты не переживай так, напишет нам Валерка. Это всё почта, ты же знаешь, как она сейчас работает. Ты перебирайся ко мне. Мама у тебя молодая ещё, пусть свою жизнь строит, раз так она хочет. А мы с тобой вырастим моего правнучка или правнучку. А я и к матери твоей ходила, она согласна. А там, и Валера наш вернётся. Мы ему всё напишем, кто, когда родился.
— Хорошо, Нина Михайловна. Как мама переедет к своему мужу, дом наш они продают, тогда я к вам и приду жить.
На том и решили. Но как-то забежала Лина, к больной женщине и как раз вовремя. Уложила старушку в постель, вызвала скорую, дала лекарства и увидела в коробке с таблетками письмо в красивом конверте. Поняла, что пришёл ответ от матери Валерия. Проводив Нину Михайловну в больницу, помешкав, она всё-таки прочла письмо.
Поняла одно, Валерий назад в Россию не вернётся. У него в Америке есть девушка, которую он очень любит и скоро женится на ней.
Прибежала домой вся в слезах. А тут мать с криком набросилась.
— Опозорила, как жить теперь будешь? — кричала она на дочь, — на меня не рассчитывай. Дом наш уже продаётся, а я к Славику перебираюсь. У тебя один выход. Не строить из себя Ассоль, а выходить замуж за Лёньку Полякова. Ничего! Стерпится, слюбится, знаешь такое? Деньги за дом получим, напополам с матерью Лёнчика вам однушку купим в Приморском. Надоело мне в этой дыре заживо гнить. Я все годы молодые тебе отдала не для того, чтобы ты мою судьбу — матери одиночки продолжала. Выкручивайся теперь сама.