– Знаешь ли, дорогая…
– Стоп, ладно! Все решено-подписано, и скандалить нет никакого смысла. Осталось поделить кота. Мы взрослые люди и в первую очередь должны исходить из интересов Масечки…
– Марса.
– Ладно. Я буду о нем заботиться и кормить нормальной едой, а не сухим кормом… Кстати, я тебе наготовила там всего. Суп сварила на три дня и морозильник забила голубцами, котлетами, ну и много еще чего, сам увидишь. Не забывай только открывать, и недели две еще продержишься. Как говорится, свет ушедшей звезды все еще свет.
– Спасибо. Но кота ты не получишь все равно.
– Хорошо, допустим, он остается с тобой. А ты подумал, куда его денешь, когда пойдешь в автономку? С собой возьмешь? Но он уже слишком стар для подобных штучек.
Муж снова погладил кота, который теперь лежал в кресле рядом с ним, положив на бедро хозяина свою лобастую голову и передние лапы. Глаза его были закрыты, казалось, он сладко спит, нимало не интересуясь разговором.
– С другой стороны, что я спрашиваю! – фыркнула жена. – Наверное, не успею я приземлиться в Москве, как уже найдется дама, готовая побаловать нашего кота.
Муж отрицательно покачал головой и ничего не сказал.
– В общем, решено! Масик летит со мной! Я не отдам его на растерзание всяким лахудрам! Ты можешь тусоваться с кем там хочешь, а у кота психика тонкая.
Муж снова промолчал, только продолжал осторожно гладить спящего кота, примиряясь со скорой разлукой. Он немного полистал каналы в телевизоре, кажется, не слушая и не понимая ничего, и оставил какую-то футбольную программу, хотя к спорту всегда был равнодушен.
Стало смеркаться, и очень быстро совсем стемнело. Зажглись фонари, и падающие снежинки заискрились в их свете, а сопка совсем скрылась в низком ночном небе.
Жена сварила коту кусок минтая, и Марс стал есть, аккуратно, но жадно, так что миска постукивала по плиткам кухонного пола.
Быстро и красиво, как она умела, жена настрогала салат из помидоров, пожарила две котлеты и растолкла в пюре только что сваренную картошку.
– Иди ужинать, – сказала она сухо.
Супруги ели молча, думая о том, что это последняя совместная трапеза в их жизни. Завтра перед выходом в аэропорт они что-то поедят на ходу, но это будет совсем не то. Оба чувствовали, что вести себя надо как-то особенно, но не знали как.
Воцарилось неловкое молчание, но тут, покончив со своим минтаем, пришел Марс и вдруг прыгнул на обеденный стол. С тех пор, как избавился от пристрастия к валерьянке, кот не позволял себе подобного хулиганства.
Когда муж стал снимать его, кот зацепился когтем о скатерть и опрокинул миску с салатом.
Пришлось убирать, потом супруги стыдили кота, потом обсуждали, с чего вдруг он забыл о хороших манерах, и незаметно для себя закончили ужин, последнюю совместную трапезу.
С тех пор как они решили разводиться, Игорь спал в маленькой комнате, которую и комнатой-то назвать было нельзя, скорее сараем или подсобкой. Когда дети выросли и уехали учиться в Москву, кое-что из мебели раздали по знакомым, остался только узкий диван, на котором сейчас спал Игорь, и большой стенной шкаф. Жена держала тут гладильную доску, которую ленилась убирать и на которую он все время натыкался, пылесос и старый холодильник, набитый банками с вареньем. В свое время сын повесил над диваном большой плакат с любимой рок-группой, и теперь, ложась в постель, Игорь встречался с пронзительным взглядом довольно противного нечесаного мужика. Не то, что хотелось бы видеть на сон грядущий, но сын приделал постер так, что снять его можно было только вместе с куском стены.
– И тебе спокойной ночи, придурок, – сказал Игорь плакату и укрылся с головой.
Завтра все кончится, жена улетит навсегда, и ему придется начинать новую одинокую жизнь. Психовать сейчас нет никакого смысла, как и ловить последние часы, которые они проводят под одной крышей, но уже не вместе. Если что-то должно произойти, пусть происходит, и маяться бессонницей никакого смысла нет. Тем более ему завтра везти жену в аэропорт, а для этого нужна светлая голова.
В конце концов, он командир подводной лодки и умеет держать себя в руках!
Игорь только стал засыпать, как почувствовал, что жена трясет его за плечо.
– А? Что случилось? – Он рывком приподнялся, злорадно думая, как хорошо, что жена видит его спящим, а не страдающим от предчувствия скорой разлуки. – Что?