Трудно сказать, как долго пролежал звездолёт ксеносов на Сереке — несколько столетий уж точно, как полагал Тарикус. Без сомнения, корабль появился здесь задолго до того, как сюда пришли Обречённые Орлы и стали использовать мир в своих целях, потому как песок успел его замести, а оставленный при падении кратер засыпали и разгладили ветра. И всё же обстоятельства прибытия булыги не имели особого значения: все орки, что находились на борту, разумеется, уже мертвы, так что вопрос о каком-либо возможном присутствии зеленокожих снимался. Эти мерзкие твари плохо приспособлены для обитания в такой враждебной и отравленной среде, как на Сереке, и если бы кто из них и выжил, то под таким солнцем спустя месяцы непременно бы умер от рака, если не оголодал бы раньше. Но Тарикуса больше волновали останки членов экипажа «булыги», чем то, каким образом смерть забрала их. Кланы орков были известны самокалечением, и среди них обычным явлением считалось использование грубой бионики, в том числе простейших ножных протезов из стали и крюков вместо рук, однако кости лежащих повсюду орков сверкали белизной или были раскрошены в порошок. Никаких металлических приспособлений нигде не было видно. Сержант заметил несколько скелетов с ровными отверстиями там, где раньше должны были находиться железные зубы или механические конечности. Внутри звездолёта также можно было различить множество мест, откуда вырвали важные части корабля — выдолбили из «булыги» крошечными когтями.
— Падальщики, — прошептал Тарикус. — Они забрали все плотные и очищенные металлы.
— Растащили, — поправил Колиус. — Как трофейщики на поле боя, выдирающие золотые зубы у погибших людей. Вот почему они забрали Дорамаку. И вот почему они хотят похитить всех нас.
Тарикус оставил мрачную реплику юнца без комментария, сосредоточившись на огромной бреши в разорванной боковой обшивке булыги.
— Ты заходил так далеко без нас?
— Никак нет, сержант.
Тарикус подошёл ближе к зияющей дыре, достаточно широкой, чтобы через неё проехал «Носорог», и выглянул за её пределы.
— Видишь это? По всей видимости, зеленокожие дурни стали первыми жертвами того, что забрало нашего брата. — Он указал куда-то во тьму. — Взгляни туда.
Колиус сделал так, как ему сказали, и осторожно встал рядом с сержантом. Снаружи орочьей булыги открывалось пустое пространство, стены которого терялись во тьме. Огромная и древняя базальтовая сфера, за миллионы лет сформировавшаяся за счёт расширения пузырей расплавленной магмы. Когда «булыга» рухнула, она пробила поверхность пустоты и застряла здесь, как дротик в яблоке.
— Там какие-то сооружения, — молодой десантник показал на неясные очертания у дальней стены. — Причём не похоже, что орочьи.
— Определённо, — согласился Тарикус, через оптику шлема изучая ровный сводчатый проход. — Человеческие, возможно, но готов поспорить, что не из имперской эпохи.
— Что теперь, сержант? — Колиус с трудом скрывал дрожь в голосе.
Тарикус оглядел проход и ответил:
— Исследуем.
Сверху доносилась какая-то ругань, и, вылезши из «булыги», Тарикус обнаружил, что ещё четверо Обречённых Орлов собрались вокруг каменистого образования, а один из них осыпал проклятиями Петиуса. В последнем сержант узнал брата Корику и сразу же заметил, что десантник лишился руки. Три новичка, пришедших с ним, беспокойно переминались с ноги на ногу, не убирая пальцы со спусковых крючков болтеров.
Петиус вытащил шприц из культи Корика, и ветеран затряс головой, как если бы это избавило его от боли. Он увидел Тарикуса и обменялся с ним взглядом.
— Сержант, у меня печальные новости.
По интонации его голоса уже стало всё ясно.
— Сколько погибших?
Корика распростёр здоровую руку и непроизвольно дёрнул обрубком, как бы охватывая всех пришедших с ним.
— Остались только мы, — ответил он слегка неразборчиво из-за препарата, что ввёл ему Петиус.
— Он рассказал о стальных жуках, сэр, — вмешался Микилус, быстро пошевелив в воздухе пальцами, образно показывая насекомое. — Шестилапые существа с зелёными глазами.
— Хорошо, что ты нашёл нас, Корика, — сказал Тарикус, смотря в горизонт. — Ближе к ночи вам вряд ли удалось бы нас найти здесь.
Корика подбородком указал на устройство в виде жезла на поясе у Тарикуса.
— Телепортационный маяк, брат-сержант. Я приказал обучаемым проследить его сигналы с помощью ауспиков. Даже Серекская звезда не может скрыть такие передачи. Так мы и вышли на вас.
— Действительно, — Тарикус взял в руку прибор, и какое-то время рассматривал его.
— Надо убираться отсюда, — тихо произнёс Колиус. — Разве нельзя актировать маяк и вернуть нас всех на корабль?
Сержант недовольно посмотрел на молодого космодесантника.
— Обуздай свои страхи, приятель. Мы, чёрт возьми, Адептус Астартес и просто так не убегаем от драки.
Микилус небрежно кивнул головой в небо.
— Даже если мы отправим сигнал, это ничего не даст. Корабль вне нашей досягаемости… Если же мы прибегнем к телепортации прямо сейчас, то ни за что не попадём на корабль. Мы будем рассеяны по космосу и погибнем, а наше геносемя навсегда окажется потеряно для капитула.
— Через сколько времени корабль подберётся достаточно близко? — спросил один из новичков.
— Довольно не скоро, — ответил Корика.
Тарикус повесил телепортационный маяк обратно на пояс и угрюмо обвёл взглядом собравшихся.
— Что-то нечеловеческое обитает в этом мире, и, клянусь Императором, каждая секунда жизни этих тварей оскорбляет божественный замысел Его. Для этих… машин железо и сталь всё равно что пища, и они, несомненно, придут за нами, если только мы первые их не найдём. — Для большего эффекта сержант ударил себя по нагруднику.
Корика одобряюще закивал.
— Я видел, как они стащили с новичка всё снаряжение, что было на нём. Мерзкие маленькие твари, отгрызли мне руку, просто чтобы забрать керамит, в который она была облачена.
— Интересно, для каких целей? — сказал Петиус. — Зачем собирать весь этот металлолом, будто кусочки какой-то гротескной мозаики?
— Это нам и предстоит выяснить, — проскрежетал Тарикус. — Посчитайте сколько у нас оружия и убедитесь, что у каждого равное количество патронов.
— Мы принесём свет Императора этим механическим созданиям и выкурим их из норы.
Сержант вёл выживших по накренённым палубам разбитой «булыги», пока они не добрались до магматической камеры. Тарикус непреклонно шагал вперёд, ни на секунду не останавливаясь и не оборачиваясь, чтобы проверить, не отстают ли от него новички. Корика шёл справа от него, а брат Микилус замыкал колонну. К своей чести, Колиус держал свои мысли при себе, пока спускался отряд, хотя всем было ясно, что нервы молодого десантника на пределе. Бросив на него взгляд через прорези в шлеме, апотекарий Петиус подумал о том, какая судьба ожидает Колиуса, когда они вернутся на Гафис. Тарикус был справедливым командиром, но не прощал неудачи, и поведение молодого бойца, по меньшей мере, заслуживало какого-то порицания. В худшем случае Колиуса могли понизить в звании или вовсе выгнать со службы.
Мысли Обречённого Орла прервались, когда группа космодесантников достигла огромного арочного прохода в стене магматической камеры. Микилус обследовал камень, проведя пальцами по углублениям в виде символов на поверхности.
— Какая-то разновидность низкого готика? — вслух спросил он.
Корика неуклюже присел на одно колено, всё ещё не успев полностью отойти от смеси болеутоляющих, впрыснутой ему в кровоток, и коснулся каменного пола.
— Здесь проложена колея глубиной в палец. Она уходит в туннели за аркой.