Части Красной армии, которые прикрывали проход, постоянно несли тяжелые потери. На них непрерывно «давили» около 10 пехотных и моторизованная дивизия вермахта, три полка СС. Расчет на то, что раннее потепление, лесисто-болотистая местность не позволят германским войскам вести сколько-нибудь серьезные наступательные действия, не оправдался. Бездорожье и распутица ударили прежде всего по нашим войскам.
31 марта на северном фланге «коридора» в окружение попала 378-я стрелковая дивизия и лишь к 24 апреля к своим войскам удалось пробиться 500–600 оставшимся бойцам и командирам. 16 апреля 1942 года из-за болезни был отстранен от командования 2-й ударной армией генерал-лейтенант Клыков, а на его место по рекомендации командующего фронтом назначен генерал-лейтенант A.A. Власов[43].
Было бы не совсем правильным, говоря о причинах неудач зимнего наступления 1941–1942 годов Волховского и Ленинградского фронтов, ссылаться только на Ставку. Эти неудачи во многом зависели и от командования фронтов, армий и соединений, подготовки штабов и войск. Организация и управление боевыми действиями со стороны штабов армий, дивизий были не на должной высоте. Так, в период боев в районе Красной Горки штаб 2-й ударной армии допустил грубые просчеты во времени на подготовку частей и соединений для боя, некоторые части и соединения получили боевые распоряжения на второй день после указанного им времени для выполнения боевой задачи. В период боев по освобождению коммуникаций 2-й ударной армии взаимодействие пехоты с артиллерией и танками было плохое, а управление боем со стороны командующего армиями и командиров дивизий не налажено. В боевых действиях войск Ленинградского фронта — 55-й армии в наступлении на Тосно, 8-й армии при форсировании Невы у Невской Дубровки и 54-й армии при наступлении на Любань в районе станции Погостье помимо указанных выше недочетов слабо применялись орудия прямой наводки для уничтожения огневых точек. Артиллерийская подготовка без надлежащей разведки и корректировки огня по целям была малоэффективна. Кроме того, резко сказывалась на наступлении наших войск недостаточная насыщенность их танками, отсутствие самоходной артиллерии и мизерное обеспечение гаубичной и пушечной артиллерии крупных калибров боеприпасами. Например, наступательные бои 55-й и 8-й армий обеспечивались главным образом огнем 76-мм полковых пушек образца 1927 года, которые производились в Ленинграде. Наша авиация была настолько слаба, что не только не могла поддерживать наступающие войска, но и по-настоящему прикрыть их от массовых налетов вражеских самолетов. Противник в дни интенсивных боев производил до 200–300 самолето-вылетов группами по 20–30 самолетов. Помимо того что советские войска несли потери, интенсивные воздушные налеты оказывали очень значительное моральное воздействие на наши войска, которые с появлением в воздухе вражеских самолетов прекращали всякое движение и прижимались к земле.
Наступил апрель. Пришла весна. Кто бывал на северо-западе нашей страны, знает, что такое там распутица. Хороших мощеных дорог вообще немного, а в районе действий 2-й ударной и 54-й армий и того меньше, поэтому приходилось использовать грунтовые, проселочные дороги и сделанные войсками «жердевки». ВВС фронта продолжали снабжать 2-ю ударную армию продовольствием, фуражом, боеприпасами и медикаментами. Погода и распутица неизбежно внесли свои коррективы в общий ход боевых действий. Хотя в сводках того времени и отмечалось, что 59-я армия вела бои с противником, занимающим район Спасская Полисть, нужный результат не был достигнут. По воспоминаниям участников событий, вряд ли вообще имели место бои в том смысле, как это принято понимать. Вероятнее всего, дело ограничивалось артиллерийской, оружейной и пулеметной перестрелкой. Если вспомнить, что речь идет о лесисто-болотистой местности, где солдаты и офицеры находились по пояс в воде, то трудно себе представить саму возможность более активных боевых действий…