предлагай.
Грета переодевалась к своему выходу, усмехнулась после слов Нины.
- Не зарекайся. Иногда так тошно после их сальных взглядов, что хоть вой.
- Не буду, - упрямо повторила Нина. - С вами сопьешься.
- С кем это, с вами? - Грета закинула ногу на туалетный столик, принялась подтягивать ажурный
чулок.
- Здесь плохая аура, - со знанием дела заявила Рита. Она была достаточно флегматичной особой, ее интересовали мистические аспекты человеческой жизни, и как она совмещала это со
стриптизом, Нина не понимала.
На замечание об ауре, Грета презрительно фыркнула.
- Какая, к чертям, аура? Полный зал мужиков. А вы все, все, - со значением добавила она, -
прекратите стонать. Радуйтесь, что не в заштатном баре работаете. Здесь закрытый клуб, и
мужики, которые вам сережки с брюликами покупают. Иногда. Старайтесь лучше, получите
больше.
Она отошла в сторонку, а вернулась с коробкой, протянула ее Нине.
- Тебе, премия. - Грета усмехнулась. - Не люблю я обувью делиться.
Нина без особой радости коробку приняла, сняла крышку, достала туфлю красивого лилового
цвета на десятисантиметровом каблуке.
- Зачем ты? Я бы сама купила.
- Витька сказал купить, я купила. - Усмехнулась. - Подойдут к твоему корсету. И не тяни время,
- посоветовала она, - красся. Твой выход через полчаса.
- Я помню.
Девчонки быстро переоделись и упорхнули на сцену, исполнять совместный танец, а Нина,
ненадолго оставшись одна, придвинулась ближе к зеркалу, и провела рукой по своему лицу. Она
еще была не накрашена и казалась немного бледной, но через несколько минут лицо изменится, она превратится в женщину-вамп, которая и выйдет к шесту, перед множеством мужчин в зале, которые будут следить за ней взглядами, прицениваясь, и, наверное, обсуждать ее между собой.
Об этом Нина старалась не думать. Решив, что вернется в “Тюльпан” и снова выйдет к шесту, она решила впредь относиться к этому, как к работе. Не зацикливаться, не переживать, и не
мучиться угрызениями совести. Она делает свою работу, ту, которая у нее есть и которая ее
кормит, и старается ее делать, как всегда хорошо. То, что происходит в зале, и кто как о ней
думает, ее волновать не должно. Как заверил ее Витя на второй день: у нее получается, вот и
надо продолжать в том же духе. Нужно просто танцевать, не задумываясь о том, что она
делает что-то постыдное.
24
Пока ей удавалось держать планку, она ставила себе номера по уровню значительно
отличающиеся от других девочек, она старалась закрутить все так, чтобы не было нужды
снимать с себя последнюю тряпку на глазах чужих людей. Гретка говорила, что когда она
крутится у шеста, даже у нее дыхание в груди спирает, не то что у сидящих в зале мужиков.
Нина ей верила, и надеялась, что и впредь будет также, ее мастерство - это единственное, что
может удержать ее от окончательного падения. Пока интерес к ее персоне не угаснет, пока она
будет зарабатывать для Вити достаточно денег, он будет идти ей на уступки. Значит, надо
стараться.
Прежде чем выйти из гримерки, посмотрела на себя в зеркало. Если не обращать внимания на
взволнованный взгляд, выглядит она эффектно и вызывающе. Под длинным атласным
пиджаком лишь матового сиреневого оттенка шелковая комбинация, такого же цвета стринги и
никакого бюстгальтера, для пикантности, дополняют костюм черные чулки в мелкую сеточку, а
на ногах подарок Гретки. Про себя Нина удивлялась, как у нее получается выглядеть в этом
наряде на сцене естественно и вести себя уверенно, наедине с собой то и дело хотелось пиджак
запахнуть. Оказываясь на небольшой сцене с шестом посередине, ее спасал только свет
софитов, он бил в глаза, и Нина старалась представить, что она одна, хотя бы до тех самых пор, пока не зазвучат первые аплодисменты и смелые выкрики. Но судя по реакции в зале, ее
появления ждали, хотя у нее был только один выход за вечер. Другие девчонки часами
крутились на сцене, а то и в импровизированных клетках, развлекая гостей.
- Сегодня аншлаг, - сообщил ей охранник в коридоре, подмигнув. Они теперь все ей
подмигивали, как своей. Правда, с разговорами не приставали и с вольностями не лезли, хотя в
“Тюльпане” это было не редкостью. Нина была уверена, что Витя запретил к ней руки тянуть, все еще спугнуть боялся. А когда перестанет бояться, что будет?
- Здорово, - без особого оптимизма отозвалась Нина, торопливо проходя мимо дюжего
молодчика.
За кулисами, рядом с выходом, на колченогом стуле сидела Грета и разглядывала свою ногу, а
заметив Нину, пожаловалась:
- Вот ведь, новые чулки поехали. Понаставят чертовщины всякой, ходишь спотыкаешься. -
Прищурилась, глядя на Нину. - Переживаешь?
Та криво улыбнулась.
- Я всегда переживаю. Хотя, сегодня юбилей, десятый выход.
- Новый номер?
Нина кивнула.
- Так порви их всех. - Рассмеялась. - Хотя, им много и не надо, они всегда готовы.
Нина уже пожалела, что Грета ей перед выходом попалась. Поднялась по ступенькам,
прислушиваясь к звукам музыки, откинула кулису и вышла на сцену. Сердце заколотилось,
адреналин побежал по венам, свет бил в глаза, а на губах появилась соблазнительная улыбка.
Нина каждый день ее репетировала перед зеркалом, как и свой танец. Зал был за стеной света, будто в тумане, и вроде бы замер, когда она появилась. Обманчивое впечатление, что никого нет
или им все равно. А Нина откинула за спину волосы, по-кошачьи грациозно сделала несколько
шагов, и когда музыка заставила сердце замереть, развернулась, и, прижавшись к шесту спиной, медленно съехала по нему вниз, зазывно провела рукой по своему бедру. Музыка была
нетрадиционной для стриптиза, что еще больше завораживало. Нина знала каждую ноту, у нее
все было расписано по секундам, каждое движение, и даже каждая пауза. Нога обхватила шест, сама она выгнулась, опустив руки, и атласный пиджак послушно сполз на пол, оставив ее в
легкой комбинации. В зале послышался свист и выкрики ободрения, а Нина закружилась в
танце, откинув голову и позволяя волосам растрепаться, и даже пальцы в них запустила, чего не
делала на репетиции. Взбила волосы, и, продолжая импровизировать, сделала шаг к краю сцены
и опустилась на колени, выгнувшись, как кошка. И только в тот момент, когда свет остался за
спиной, поняла, какую ошибку совершила, оказалась лицом к лицу с мужчиной, что сидел за
первым столиком. Да и всех остальных смогла рассмотреть. Зал, казалось, жил своей жизнью: посетители пили, развлекались и смеялись; кто-то напротив не отрывал взгляда от нее,
25
танцующей; между столиками сновали официантки в коротенькой соблазнительной униформе, а
у бара стоял Витя Жаба и внимательно наблюдал за ее танцем, на губах удовлетворенная
ухмылка, видимо, она все делала правильно. Пришлось нацепить на лицо притворную улыбку, и
убраться подальше от края сцены, за шест схватилась, как за спасательный круг, грациозно
поднялась и снова закружилась вокруг него. Напоследок, вместо принятого у других девушек
обнажения, приняла провокационную позу, наклонилась и пальчиком прочертила черту от
лодыжки до внутренней поверхности бедра. Пальчик скрылся под подолом короткой
комбинации, в зале послышались ободряющие выкрики, а Нина лукаво улыбнулась, и исчезла за
шторой. Улыбка тут же стерлась, будто ее и не было, Нина выдохнула, стараясь избавиться от
внутреннего перенапряжения, и аккуратно, покачиваясь на высоких каблуках, спустилась по
ступенькам. Кто их, вообще, тут придумал сделать? Так и шею можно свернуть.
Скинула туфли и до гримёрки шла босиком. Задержала взгляд на улыбающемся лице охранника.