ванной комнаты слышался шум льющейся воды, и она не боялась, что Арина её злой смех
услышит.
Новая неделя ничего хорошего не принесла. В выходной Нине повезло столкнуться в магазине
со старой знакомой, Лариса была на взлёте карьеры, Нина была наслышана об её успехах, и
даже затаённую зависть чувствовала, а оказавшись лицом к лицу с бывшей соперницей, не
слишком обрадовалась. И была уверена, что Лариса тоже не слишком искренна, и её такой
живой интерес к жизни Нины только от любопытства. И первым делом, конечно, ей фальшиво
посочувствовали по поводу разлада в семейной жизни.
- Слышала, Пашка в Москву подался. – Лариса склонила голову на бок, разглядывая Нину. – Не
понимаю, как ты справляешься.
Нина нервно огляделась по сторонам, окинула взглядом полки, заставленные банками
консервированного горошка и кукурузы. Заставила себя улыбнуться.
- Да как-то. Я стараюсь.
Лариса наморщила нос, пытаясь казаться серьёзнее.
- Это правда, что вы расстались?
У Нины всё-таки вырвался вздох.
- Да какая теперь разница?
- Нет, разница есть. Если он бросил тебя с ребёнком…
- Лариса, он меня не бросал. Он уехал, ему надо заниматься своей карьерой. Да что я тебе-то об
этом говорю? – Нина решила немного польстить, надеясь, что Лариса отвлечётся на себя-
любимую и позабудет о её личной жизни. Но куда там! Взгляд Ларисы, не смотря на
сверкнувшую улыбку, остался цепким. Пришлось развивать тему дальше. – Он приезжает, но не
так часто, как хотелось бы… Арише. Она по нему очень скучает.
- А ты?
Так и запустила бы ей в лоб банкой с горошком.
- Все уже знают, что мы расстались, - постаралась уйти от прямого ответа Нина.
- Что ж на тебя всё валится-то? – сочувственно вздохнула Лариса. Взглядом пробежалась по
фигуре Нины, оценила джинсы с барахолки и лёгкую футболку. – А ты так в школе и
преподаёшь?
Нина кивнула.
- И хватает? – Тон Ларисы показался Нине странным, но уже через пару мгновений догадалась в
чём дело. Но сознаваться не собиралась, больно много чести. За спиной пусть говорят, что
хотят, осуждают её, но сама она ни за что не признается.
- Не хватает, конечно. Но Паша помогает.
- Тебе нужно сменить работу. – В глазах Ларисы сверкнуло неприкрытое злорадство и намёк, и
Нина вспомнила, как они, семнадцатилетние девчонки, стояли за кулисами, в ожидании начала
конкурса и обменивались многозначительными взглядами соперниц, а после, совершенно
одинаково замирали в последнюю минуту перед выходом, скрестив пальцы. Наверное, Лариса
молилась или мечтала куда более рьяно, чем сама Нина, иначе разница в их положении и
финансовом состоянии сейчас не бросалась бы так в глаза.
- Я подумаю, - пообещала Нина и начала прощаться.
- Уже убегаешь?
- Прости, на самом деле тороплюсь. Ариша с няней. Передавай всем привет.
- Обязательно. – Лариса пленительно улыбнулась ей на прощание, но Нина чувствовала её
взгляд, от которого было не по себе, ещё долго. Такое чувство, будто её лягушка поцеловала –
склизко, холодно и мерзко. И это притом, что Лариса на самом деле выглядела отлично:
молодая, красивая, успешная, одно её портило – она знала себе цену и не умела ценник прятать, и даже шестизначная цифра на нём, положения не спасала. Хотя, не в положении Нины по
18
этому поводу злорадствовать, на её ценнике (а он у всех есть, надо только поискать), нулей куда
меньше.
А через два дня снова пришлось встретиться, причём эта встреча Нину шарахнула по голове
покруче, чем метеорит, о котором утром в новостях говорили. И в этот раз Лариса признавать её
не спешила. Она была в группе приглашённых директором школы гостей. Приехали
журналисты, о школе должны были снимать сюжет, и Михаил Семенович, ради такого события, ходил важный, словно не директором школы был, а министром образования или, по крайней
мере, в это кресло метил. Сначала присутствие Ларисы Усмановой среди чиновников, Нину
удивило, но когда гостей повели в актовый зал, где в этот час занимались второклашки из
летнего лагеря, поняла, что Ларису пригласили специально, чтобы похвастать и
продемонстрировать разноплановость педагогического подхода. Усманова, как ей и полагалось, умилилась, даже в уроке участие приняла, попыталась научить детей нескольким па, а Нина
стояла в стороне и за всем этим наблюдала, надеясь, что её не заметят. Но Михаилу Семёновичу
приспичило похвастаться перед всеми её профессиональным уровнем и призовыми местами, а
Нина, вежливо улыбаясь в камеру и незнакомым людям, краем глаза следила за Ларисой.
Дурное предчувствие росло и разрасталось, и она никак не могла с ним справиться. И даже
вздохнуть с облегчением не успела. Кажется, гости ещё по ступеням крыльца спуститься не
успели, а Люда Потапова уже вошла в актовый зал, и знаком отозвала Нину в сторонку.
Выглядела озабоченной, и Нина, и без того переполненная дурным предчувствием, ощутила
странную горечь во рту.
- Просит, чтобы ты к нему зашла, - сообщила Люда, приглядываясь к Нине.
- Прямо сейчас?
- Да. – И тут же непонимающе прищурилась. – Что-то случилось?
- Скоро узнаем. – Нина попыталась изобразить воодушевлённую улыбку, но сама понимала, что
не преуспела. По пути к приёмной директора, старалась настроиться на позитив. Не слушала
наставления Люды, которая, уверенная в том, что лучше всех знает привычки и требования
Михаила Семеновича, без остановки давала ей советы. Но Нине что-то подсказывало, что
советы ей не пригодятся.
Михаил Семенович встретил ее серьезным взглядом. Гости пределы школы покинули,
журналисты разъехались, и, казалось бы, он должен чувствовать облегчение, но он был хмур и
напряжен, по всей видимости, напоследок его чем-то расстроили. И судя по его взгляду, свое
разочарование он готовился выместить на Нине.
- Проходите, присаживайтесь.
Нина коротко улыбнулась, и присела на краешек стула у стола директора.
- Нина, у меня к вам только один вопрос: это правда, что вы работаете в стриптиз-клубе?
Нина не знала, куда глаза деть. Михаил Семенович приглядывался к ней с озабоченным видом, но в то же время в глазах промелькнуло что-то вроде любопытства.
Нина постаралась взять себя в руки.
- Зависит от того, что вы подразумеваете под словом “работать”.
- У этого слова много значений?
- Я там преподаю, Михаил Семенович.
Он удивленно вздернул брови.
- В смысле?
- Хореографию, ставлю девочкам номера. А если кто-то, - Нина сделала выразительную паузу, не сомневаясь, кто именно донес до директора эти слухи, - намекает на другое, то он ошибается.
Михаил Семенович в задумчивости потер подбородок.
- Вы должны были поставить меня в известность. О том, что нашли вторую работу.
- Она не официальная, - порадовала его Нина.
- Да, и это лишь усугубляет ситуацию.
- Михаил Семенович, я не делаю ничего плохого. И я не от хорошей жизни пошла туда
работать. Но с зарплатой учителя танцев в школе трудно содержать ребенка и оплатить съемную
квартиру. Уж извините.
19
- Нина, я не прошу вас извиняться. Но вы и меня поймите. Что я должен говорить родителям?
Они доверяют нам воспитание детей, а их учит… - Он неловко замолчал, а Нина едва заметно
усмехнулась, мысленно закончив: стриптизерша. Но все-таки еще раз повторила, проявляя
упрямство:
- Я не танцую стриптиз.
- Я вправе сомневаться в ваших словах, разве нет? Сколько вы там работаете?
- Несколько месяцев, - с неохотой призналась Нина.
Михаил Семенович кивнул.
- Вот видите.
Нина вцепилась в подлокотник, пытаясь справиться с собой. Поборола желание еще раз