Руки сами потянулись в сторону шерстяного засранца. На доли секунды я отпустил руль, в иллюминаторе мелькнул удивительно знакомый предмет. Раздался жуткий скрежет и, прежде чем я что-либо успел понять, шаттл дрогнул, как раненный зверь. Мне даже послышался стон. Едва успел нажать на консоли кнопку старта, заставив рвануть корабль с места. Свет мигнул и погас, в тот же момент исчезла гравитация, дисплей потух. Мы с бешенной скоростью понеслись к сине-зеленой планете.
— Это был унитаз! — заверещал несчастный Демогон, болтающийся в воздухе. От его крика у меня прихватило сердце, я еще крепче вцепился руками в кресло. Нервы стали ни к чёрту после недельного заточения с этим лохматым клубком.
— Меня погубит унитаз! — надрывался гремлин. — Чтоб ты сдох, тварь чешуйчатая! Так и знал, что быть шпионом на людишек плохая идея!
Моя рука сама вытянулась, я вцепился в шкуру мерзавца и подтянул к себе. Очень хотелось его задушить прямо сейчас, но… Я обнял его и закрыл насколько это возможно, пряча от ударов и травм своим телом и магией. Болтающий шпион — ценная находка.
За бортом свистело и трещало, мы стремительно падали. Моих магических усилий явно не хватало остановить крушение. Демогон громко пообещал подать в суд на
домогательства, но из крепких объятий не вырвался. Магия странно засбоила и стала рваться на кусочки. На мгновение мне показалось, что я запаниковал. От удара меня подкинуло. Острая боль в голове, вспышка в глазах, мат Демогона и тьма.
Глава 2
Лера (наше время)
У-у-у, коза эта Арсеньева! Никаких моральных принципов у человека. Вот и получается, что ей самые лакомые кусочки по репортажам достаются. Шеф для неё старается. А другим шиш!
Представила Арсеньеву с большой табличкой на лбу. Надпись гласила, каким образом достались ей самые нашумевшие статьи. Ничего, будет и на моей улице праздник! Сама пробьюсь! И в отличие от этой, не через постель, а своим умом.
Застонала и упала лбом на ворох бумажек с заданиями от шефа. В записках значилось: «высокий урожай озимых», «открытие детской площадки в новом микрорайоне на окраине города», «стая бродячих собак терроризирует прохожих возле завода по производству пельменей».
«Ещё бы им не терроризировать», — подумала я, методично ударяясь головой о столешницу. За что мне всё это?
В прошлом году шеф мне ответственно доверил писать статью об унитазе, который случайно выкинули с космической станции. Он у них сломался вроде как. Так вот. Во время замены что-то у них там не так пошло, и унитаз катапультировался в открытый космос. Зашибись статья, не правда ли?!
А в тот же день метеорит огромный упал, между прочим. Но эта статья досталась… Угадайте кому.
— Хмелевская, что вы решили? Над каким материалом работаете? — раздался неожиданный голос шефа над ухом.
— Беру собак возле фабрики, — хмуро посмотрела на начальство. Жаль взглядом невозможно покалечить. Я бы ему импотенцию устроила. Тогда бы хоть какая-то надежда на честное распределение материала была бы.
— Не надоело писать о всякой фигне? — расплылся шеф в гаденькой улыбке.
— Что вы, Геннадий Александрович! Голодные собаки — это не фигня. Люблю животных, знаете ли. Хочу бороться за их права. Я напишу такую статью, что всем станет жаль несчастных зверушек, а покусанных распнут путём народного негодования.
Я понимала, на что намекает шеф. Он специально меня выкуривает из редакции. Хмелевская — это рыбья кость, застрявшая в его горле. Он меня принял по протекции декана, как студентку, окончившую журфак с золотой медалью.
Я так радовалась тогда! Молоденькая наивная дурёха, полагающая, что её приняли в крупную редакцию за талант и усердие. Первая же рабочая неделя опустила меня на грешную землю. Геннадий Александрович не стал долго ходить кругами. На второй день мне было ясно дано понять, каким образом в этой редакции становятся успешными журналистками.
Не буду описывать квест, который мне пришлось пройти, пока я добиралась до несчастного завода. Скажу одно. Раз сто я помянула шефа всеми добрыми словами, какие только имелись в моём лексиконе.
Кстати, собачки оказались вполне себе милыми в отличие от местного сторожа. Подозреваю, что это он распускает такие гадкие слухи, чтобы сжить ни в чём не повинных зверушек со свету.
Я не поленилась и раскопала биографию работничка по кличке Шлагбаум. Сейчас передо мной лежало его досье вплоть до дня, когда он впервые огласил мир своим криком.