Сунь был намного моложе, ему еще не исполнилось сорока. Этот страдал от чрезмерного уважения к возрасту своего товарища. Вдобавок Сунь стоял на несколько ступеней ниже в общественной иерархии, хотя безусловно считался восходящей звездой промышленно-технического крыла партии. Сунь целый год провел в картографической экспедиции, в Большой Песчаной Пустыне, и только что вернулся. Там был не просто песок. Там была почва — добрая, плодородная почва. Ей не хватало лишь небольших добавок кое-каких микроэлементов — и воды. Сунь как раз и нанес на карту химический состав почвы на площади трех миллионов квадратных километров. Карта, составленная Сунем, и огромный акведук Синя с четырнадцатью мощными ядерными насосными станциями по пути равнялись новой жизни для этих миллионов квадратных километров пустыни. Химические добавки + вода далекого океана, опресненная с помощью солнечной энергии = десять урожаев ежегодно для ста миллионов новоавстралийцев китайского происхождения.
Проект был тщательно изучен, и в нем было только одно слабое место. Старые новоавстралийцы, продукт послевоенного смешения народов, не хотели видеть на этой земле новых новоавстралийцев. Они считали эту землю своей. Итак, входя в пиццерию Дэнни, что на главной улице Фицрой Кроссинг, Сунь с Синем наткнулись на выходивших оттуда двух старых новоавстралийцев, некоего Костянко и некоего Градечека, которые на свою беду узнали Синя по фотографии из газеты. Прозвучало несколько непечатных выражений. Китайцы почуяли пивной перегар, и решив, что хулиганы всего лишь перебрали лишнего, попытались войти. Но в Костянко и Градечеке взыграл боевой дух старых новоавстралийцев, они выбросили их обратно за двери и — череп девяностолетнего Синь Си-Цина раскололся о тротуар.
Тут Сунь выхватил пистолет, на который у него не было разрешения, и застрелил обоих нападавших.
Обычная пьяная драка. Полиция Фицрой Кроссинг справлялась с тысячами гораздо худших преступлений, и справилась бы и с этим, если бы ей дали такую возможность. Но на этом дело не кончилось, потому что одна из официанток, новая новоавстралийка родом из Юнаня, узнала Суня, выяснила, кем был Синь, подняла трубку и позвонила в прессагентство Нового Китая при консулате в Лагранже, на побережье, сообщив, что зверски убит один из крупнейших китайских ученых.
Десятью минутами позже спутниковая сеть разнесла эту не совсем точную, но зато весьма колоритную версию происшедшего по всему миру.
Не прошло и часа, как посольство Новой Народной Азии в Канберре потребовало встречи с министром иностранных дел, с целью вручения ему ноты протеста. В Шанхае, Сайгоне, Хиросиме и нескольких других городах разразились спонтанные демонстрации. С полдюжины разведспутников маневрировало на орбитах, передвигаясь к северозападному побережью Австралии и Зондским островам. В двух милях от порта Мельбурн на поверхности моря всплыла огромный серая туша; двадцать минут она тихо покачивалась на волнах, не отвечая ни на какие сигналы. Потом туша представилась, как подводная атомная лодка ННА «Багряный Восток», направляющаяся с официальным визитом вежливости в дружественный порт. Известие пришло как раз вовремя, чтобы приказ атаковать неопознанный корабль, отданный королевским ВВС Австралии, отозвали, но до атаки оставалось совсем немного.
Под Пуэбло, штат Колорадо, президента Соединенных Штатов вырвали из послеобеденной дремоты. Он сидел на краю кровати, с отвращением прихлебывая черный кофе, когда вошел помощник по связям с министерством обороны, с донесением о ситуации и известием, что объявлено состояние боевой готовности. Ответные меры давным-давно были запрограммированы в сети командования обороной Северной Америки НАДКОМ. У офицера были снимки со спутников, рапорт с места происшествия от военного представителя в Фицрой Кроссинг, он уже знал о появлении подводной лодки «Багряный Восток», но еще не знал, что атака с воздуха отозвана. Суммировав эту информацию, он добавил:
— Теперь только стрелять, или не стрелять, сэр. НАДКОМ готов к атаке с возможностью отбоя в течение пятидесяти минут.
— Я неважно себя чувствую, — буркнул президент. — Чего они намешали в этот чертов суп?
В этот момент Дэшу было вовсе не до Китая; ему как раз снился негласный опрос общественного мнения, который показал падение его популярности до семнадцати процентов, включая как оценки «отлично», так и «удовлетворительно», при шестидесяти одном проценте считающих его администрацию «слабой» или «в высшей степени неудовлетворительной». Увы, это был не сон. Именно этому вопросу было посвящено утреннее политическое совещание.