Сейчас, сейчас, как это говорил Брэд? «Поищи там, где у тебя пазухи».
Он чувствовал себя очень непривычно. Во-первых, в незнакомом теле, а во-вторых, попробуй отыщи в нем какой-то нерв, который толком никто назвать не может. И все это только для того, чтобы закрыть глаза! Впрочем, Брэд уверял его, что он сможет это. Роджер питал к Брэду смешанные чувства, но одной из составляющих была гордость. Если Брэд сказал, что это может каждый, то уж наверное, это сможет и Роджер.
Только у него не получалось. Он перепробовал все мыслимые сочетания сокращений мышц и силы воли, но ничего не получалось.
Неожиданно в памяти всплыла картинка из прошлого, из тех времен, когда они с Дори только что поженились. Нет, еще даже не поженились, просто жили вместе, припомнил он, чтобы проверить, не пропадет ли у них желание официально связать свои жизни. Это был период увлечения трансцендентальным массажем, когда они постигали друг друга всеми способами, какие только приходили им в головы. Роджеру вспомнился и запах детского масла, в которое было добавлено немного мускуса, и то, как они хохотали над пояснениями ко второй чакре: «Сделайте глубокий вздох до селезенки и задержите дыхание; потом медленно выдыхайте, одновременно гладя партнера ладонями по обоим сторонам туловища». Они так и не смогли найти селезенку, и Дори так смешно пускалась в исследования по интимным местечкам их тел. «Здесь? А может, здесь? Родж, послушай, ты несерьезно относишься к…»
Он почувствовал резкую, острую боль, хлынувшую откуда-то из глубины, и провалился в бездонную пустоту. Дори!
Дверь с треском распахнулась.
Ошеломленно сверкнув глазами, влетела Клара Блай.
— Роджер! Что ты вытворяешь?
Прежде чем ответить, он сделал глубокий, медленный вдох.
— Что случилось?
Он слышал, как монотонно звучит его голос. После того, что с ним сделали, в голосе почти не осталось красок.
— У тебя все датчики подскочили! Я думала… я даже не знаю, что подумала, Роджер. Что бы тут не случилось, тебе было больно, Роджер.
— Извини, Клара.
Клара шмыгнула к мониторам у стены, торопливо проверяя показатели. Он проводил ее взглядом.
— Сейчас уже лучше, — укоризненно сказала она. — Кажется, все в порядке. Что ты за фокусы здесь выкидывал?
— Я думал.
— О чем?
— Я не знаю, где находится селезенка. А ты?
Она недоуменно посмотрела на него:
— Под нижними ребрами, с левой стороны. Там, где ты думаешь, что у тебя сердце. Ты что, разыгрываешь меня, Роджер?
— Вроде того. Кажется, я вспомнил о том, о чем мне не стоило вспоминать, Клара.
— Прошу тебя, больше этого не делай!
— Постараюсь.
Но мысли о Дори и Брэде все еще рыскали где-то там, в подсознании. Он сменил тему:
— И вот еще что: я стараюсь закрыть глаза и не могу.
Она подошла поближе и с ласковым сочувствием погладила его по плечу.
— У тебя получится, милый.
— Угу.
— Правда-правда. Я присматривала за Вилли, где-то в это же время, и его это тоже страшно расстраивало. Но он справился. А сейчас, — продолжала она, отойдя к стене, — я это сделаю за тебя. Спокойной ночи, гасим свет. Утром ты должен быть свежим, как яблочко.
— Это еще зачем? — подозрительно спросил он.
— Нет, нет, больше резать тебя не будут. С этим пока все. Разве Брэд тебе не говорил? Завтра тебя подключают к компьютеру, чтобы начать со всеми этими медиаторами. У тебя будет куча работы, Родж, так что поспи немного.
Она погасила свет, и Роджер увидел, как ее темное личико разгорается мягким свечением, напомнившим ему персик.
Тут ему кое-что пришло в голову.
— Клара? Сделай мне одолжение?
Та остановилась, уже коснувшись рукой двери.
— Что такое, милый?
— Я хочу тебя кое о чем спросить.
— Ну, спрашивай.
Он поколебался, не зная, с какой стороны подступиться к задуманному.
— Я хотел бы выяснить, — начал он, на ходу подбирая слова, — как бы это… ага, вот. Я хотел бы спросить, Клара, вот вы с мужем, в каких позах вы занимаетесь любовью?
— Роджер!!!
Яркость ее лица подскочила на полдецибела, сквозь кожу было видно, как набухает горячей кровью сеточка жилок.