— Помню, Коля, помню.
— Так можно ли считать ее преступницей, убийцей?
— По закону?
— Да просто по-человечески!
Тут Мазин возразил решительно. Пока он свои взгляды излагал, он готов был и возражения выслушать, но покушений на закон не терпел.
— Вот это, Николай, самое опасное и, к сожалению, распространенное заблуждение. Дескать, по закону — одно, а по-человечески, как ты говоришь, — другое. Да, доброму человеку Ирина и жертвой может показаться; однако закон при всей своей кажущейся упрощенности точно отражает подлинные реалии. Он, если хочешь, мудрее жалости, которая и обмануться может. А жертва далеко не всегда конечный итог зла, иногда и очередное звено. Черновол принес в семью зло? Согласен! Ирина одна из жертв? Да. Но сначала она стала жертвой того самого хлеба с маслом, которым ее не просто кормили, но создавали убежденность, что это естественно, хорошо, правильно, что ее благополучие — следствие не просто родительской щедрости, но и ума, предприимчивости; короче, бутерброд с маслом подавался как символ пресловутого «умения жить». Всего-то два слова, а сколько они душ погубили!
— Сама Ирина, между прочим, не очень похожа на «умеющую жить».
— Тем более! Значит, муж должен уметь, а если он не умеет, что тогда?
— Искать того, кто умеет?
— Конечно, и в данном варианте он тут как тут. Ситуация складывается виктимологическая. Жертва провоцирует преступника.
— А потом они меняются ролями?
— Ах, Коля, — вздохнул Мазин, — далеко наука ушла, а проблемы старые остались, что раньше — курица или яйцо? Кто жертва, Ирина или Черновол? К счастью, помимо трагедийного — жертва, есть еще служебный термин — потерпевший. Черновол сейчас прежде всего потерпевший.
— А Ирина, которую преследуют?
Мазин взглянул на часы.
— Ты вовремя вспомнил.
Мы заговорились, телевизор за стенкой давно утих, последняя электричка сбежала по шпалам, жена, видимо, спала, и на календаре можно было перевернуть очередной листок.
— Можно уже кое-что узнать, — сказал Мазин и набрал номер.
Ему докладывали кратко и громко. Я слышал почти каждое слово:
— Звонок был.
— Откуда?
— Из автомата на Второй Электротехнической.
— Задержали?
— Нет, этот район…
— Понятно.
— Товарищ подполковник! Вы знаете, сколько в городе автоматов?
— Я вас не упрекаю.
Он повесил трубку.
— Черт!
— Упустили? — переспросил я, хотя и слышал, что говорилось.
— Да, но нельзя же, в самом деле, поставить по человеку у каждого таксофона.
— Ты огорчен? Послушай, конечно, мерзавца поймать было бы поучительно, однако…
— Я не огорчен, Николай, я немного удивлен.
— Чем?
— Прошлой ночью звонили из автомата возле рынка, сейчас со Второй Электротехнической. Ты свой город знаешь?
— Еще бы! Противоположные концы.
— То-то! Если звонит шутник, идиот, кретин, пусть злой подлец, зачем такие концы проделывать, километров по пятнадцать, среди ночи, зачем?
— У него, наверно, есть машина.
Мазин кивнул.
— Предположение верное, и может даже пригодиться, но тут опять серьезным запахло. Одно дело — спуститься в тапочках на угол перед сном и звякнуть для смеха, совсем другое — ехать специально через весь город.
— Что же ты предполагаешь?
— Продуманный умысел.
— А если он там в гостях был? Выпил, закусил на Электротехнической и по пути опять пошутить захотелось?
Мазин улыбнулся.
— Заводишь меня? И зря. Такие глупые случайности сплошь и рядом бывают. Только исходить из расчета на случайность нельзя. Ну, ладно, кое-что сейчас узнаем. Я просил Ирину попытаться вступить в разговор, чтобы задержать звонаря. За это время можно было бы предпринять меры. Понимаешь?
— Его записали?
— Не так запросто записывать разговоры. Это тебе не Америка. Да и какая необходимость? Я думаю, она сама скажет.
— Ну конечно. Звони! Она же недавно говорила, наверняка еще не спит и все помнит, каждое слово.
— Сейчас. Возьми другую трубку. Ты эту женщину знаешь лучше, может быть, что-то тебе будет понятнее.
Я принес второй аппарат.
— Ирина Васильевна? Это Мазин. Простите за поздний звонок.
Я заметил, что трубка у Михалевых была поднята сразу, буквально после первого гудка, а вот с ответом Ирина помедлила.
— Я вас слушаю.
— Вам опять звонили. Я знаю. Вы говорили с ним?
Снова она помедлила.
«Напилась на ночь, что ли?»
— Вы ошиблись. Сегодня мне никто не звонил.
Сказано, как прочитано.
Я был поражен и ожидал того же от Мазина, но тот только нахмурился.