Затем человек этот сказал два слова, одно из которых звучало как «адрес», после чего погрузился в оглушительное молчание.
В книге регистрации была одна пустая графа, а в ордере была какая-то пометка, которая вызвала у дежурного недоумение.
Значит, все-таки что-то неясно? Но что, ради всего святого, может быть неясного у Марка Нибура из Марне?
Однако дежурному что-то все-таки показалось настолько неясным, что он раза два-три с сомнением покачал головой. Я же, увидев это, едва не ослеп.
По прошествии некоторого времени, примерно тринадцати месяцев, дежурный преодолел свои сомнения и стал заносить в книгу предписание ордера.
Ему, как оказалось, следовало внести в регистрационную книгу мой будущий адрес, и адрес этот его так удивил, что он даже вслух повторял то, что выводило — наконец-то, наконец-то — его перо.
Тут я вновь бурно задышал, вновь бешено заколотилось мое сердце, я вновь прозрел и услышал и увидел, что он вписывает в книгу, кроме всего прочего: «Улица Генся». Теперь я знал, куда ведет мой путь. Теперь я знал, почему дежурный пришел в такое замешательство: он, видимо, считал, что там больше никто не живет.