Бренна тихонько стонет, когда я глажу ее грудь.
— Джейкоб.
— Видишь эту женщину передо мной? Она богиня. Она сводит меня с ума от желания. Такой, как она, больше нет, и она моя.
— Твоя, — говорит она со вздохом.
Моя вторая рука перемещается к ее бедру, едва касаясь кожи.
— Подними свое платье, красавица, иначе я могу сорвать его.
— Пожалуйста, — тихо умоляет она.
— Что пожалуйста?
— Прикоснитесь ко мне.
Я поднимаю руку, но останавливаюсь, потому что все еще не вижу, чего хочу.
Глаза Бренны открываются, в глубине голубых глаз плещется тепло и жар.
— Джейкоб…
— Подними его. Я хочу, чтобы ты смотрела.
Она поднимает его чуть выше, и я вижу, что под ним ничего нет.
— Всю ночь я буду сидеть рядом с тобой, зная, что на тебе ничего нет, и думать о том, как хороша ты на вкус. Меня не будет волновать ни фильм, ни то, что говорят другие, я буду думать о том, как хорошо тебе сейчас… — я провожу пальцем по ее промежности, раздвигая ее. — Посмотри на нее, — говорю я, когда ее глаза закрываются. — Посмотри, как женщина, которую я люблю, разрывается на части ради меня. Я собираюсь показать тебе, как ты сводишь меня с ума. Ты, Бренна. Только ты.
Бренна смотрит в зеркало. На отражение нас, полностью одетых и в то же время полностью обнаженных.
— Я люблю тебя.
И я знаю это каждой косточкой своего тела. Прямо сейчас я хочу почувствовать ее вокруг своего члена. Я отпускаю ее грудь и спускаю молнию вниз.
— Держись за стол, — приказываю я.
Ее руки хватаются за дерево, а у меня хватает ума придерживать другой рукой заднюю часть ее платья. Я проникаю в ее тепло, и мы оба издаем звуки удовлетворения.
— Да! — кричит она.
— Ты так чертовски хороша, — говорю я ей, входя в нее. — Тебе не в чем сомневаться. Ты самая красивая женщина в мире, и сегодня вечером все они пожалеют, что они не я, — она снова стонет, но ее глаза ни разу не отрываются от моих в зеркале. — Ты видишь, что я делаю?
Она кивает, сжимая зубами нижнюю губу.
— Ты видишь, как ты прекрасна?
— Да.
— Ты чувствуешь, как сильно я тебя хочу?
— Да!
Я толкаюсь сильнее, с такой силой, что стол бьется о стену. Ощущения слишком сильны. Я не могу сдерживаться. Я поглаживаю ее клитор и чувствую, как она сжимается вокруг меня.
— Давай, детка, — уговариваю я ее, зная, что она уже близко.
Я продолжаю, целуя ее шею, а затем ухо. Она стонет, и я сильнее надавливаю, а затем вхожу в нее. Я чувствую, как она освобождается, как она вскрикивает, и тогда я кончаю. Я не могу сдержаться, чувствуя, как она распадается на части, наблюдая за ней в зеркале. Моя голова лежит на ее спине, пока я пытаюсь перевести дыхание.
Бренна начинает хихикать.
— Это определенно добавило красок моим щекам.
Я улыбаюсь и подтягиваю платье вокруг ее груди.
— Будь осторожна… У нас будут неприятности, если мы выйдем из отеля в таком виде, будто у нас только что был секс.
— Ты должен был подумать об этом до того, как решил соблазнить меня.
— Это был просчитанный риск, который себя оправдал.
Она стонет и уходит в ванную. Я привожу себя в порядок, радуясь, что это довольно просто для меня. Одежда выглядит хорошо, волосы в порядке, и я жду в передней части номера, где мы только что предавались блуду, когда на мой телефон приходит сообщение.
Кэтрин: Ваш лимузин будет там через пять минут. Мы с Джексоном встретим вас у входа на красную дорожку, и я буду руководить вами оттуда. Джексон будет там, чтобы поддержать Бренну.
Сначала я не был уверен в этом, но она сказала, что будет гораздо лучше, если она будет разговаривать с другим человеком, чем стоять и смотреть на меня.
Я: Понял.
Кэтрин: Не опаздывайте. Здесь буквально нет места для чего-то, выходящего за рамки расписания.
Я: Тебе следовало быть диктатором. Твоя страна добилась бы успеха.
Кэтрин: Я приму это как комплимент. У вас есть три минуты. Начинайте идти к вестибюлю.
— Бренна? — окликаю я. — Ты в порядке? Ты упала?
— Я сейчас выйду!
Может, секс прямо перед этим событием был плохой идеей.
— Детка, сейчас приедет лимузин, и я немного боюсь Кэтрин.
— Ну, ты должен опасаться меня. Я пытаюсь разгладить несколько складок.
Да, определенно, это была плохая идея. Надо будет записать это в список Кэтрин «не делать», прямо перед ее указанием не есть после того, как оденешься.
— Ладно, но лимузин и… нам пора.
Дверь в ванную распахивается.