— Скажи мне, Бренна, чего ты хочешь?
Я чувствую, как она напрягается, прежде чем ее руки скользят по моей груди.
— Этого. Нас. Тебя.
— О, красавица, я в твоей власти.
В этот момент я принадлежу ей, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуть всего себя. Мои пальцы хватают подол ее кофты, неторопливо поднимая ее, и наши глаза находят друг друга, когда я начинаю поднимать ее выше. Она кивает, давая мне разрешение. Медленно я открываю самую совершенную грудь, которую когда-либо видел. Я бросаю кофту туда, где лежит моя.
— Ты такая красивая. Такая чертовски совершенная. Скажи мне, чего ты хочешь…
Мне нужно, чтобы она продолжала давать мне разрешение.
— Прикоснись ко мне.
Я возвращаю свои руки к ее груди, наблюдая за ее лицом, пока я перебираю ее сосок между большим и указательным пальцами.
— Да.
Она выдыхает это слово, когда ее голова опускается на мое плечо. Я опускаю ее на землю, понимая, что для того, чтобы по-настоящему изучить ее, мне нужно быть свободным и двигаться, когда и где захочу. Солнце еще не полностью взошло, но свет, который оно отбрасывает на нас, делает ее неземной. Ее темно-рыжие волосы сияют, и, клянусь, если бы я умел рисовать, именно это я бы увековечил на своей стене. Я наклоняюсь, желая поцеловать ее и желая, чтобы мне никогда не пришлось останавливаться. Моя рука движется вниз по ее телу, поглаживая грудь, а затем я скольжу вниз, губы прокладывают дорожку к тому месту, где находятся мои руки. Я облизываю ее сосок, пока ее пальцы скользят по моим волосам. Она на вкус как небо и солнце. Я никогда, черт возьми, не забуду этого. Что бы или кто бы ни появился в моей жизни, Бренна Аллен закрепилась в моей голове. Вот почему мужчины пишут песни и стихи. Из-за такого дерьма. Девушки, которых мы не должны трогать, но которые впускают нас на минуту. Женщины, которые напоминают нам, что значит иметь сердце.
— Ты меня погубишь, — говорю я ей.
— Поверь мне, ты меня уничтожишь.
— Меня волнует только то, что я уничтожу тебя для другого мужчины.
Мне нужно больше ее. Мне нужна она вся.
— Тогда делай все, что в твоих силах, — бросила она.
Ей не следовало этого говорить, потому что мой худший вариант погубит нас обоих.
Я откидываюсь назад ровно настолько, чтобы стянуть с нее штаны и нижнее белье. Сняв их, я раздвигаю ее колени, и я отчетливо вижу ее возбуждение. Мои пальцы перемещаются к внутренней стороне ее ног, и ее дрожь заставляет меня улыбнуться. Наши глаза встречаются, и мое сердце замирает, когда я произношу слова, которые, как я знаю, изменят все.
— Я собираюсь сделать тебя своей, сладкая.
Мои губы переходят на внутреннюю сторону ее колена, проводя по коже влажными поцелуями. Я поднимаюсь выше, мой язык скользит по ее бедру, поднимаясь все выше, пока не достигает того места, где я хочу быть. Ее пальцы вцепились в одеяло, дыхание становится все более затрудненным.
— Пожалуйста, Джейкоб. Пожалуйста, не заставляй меня ждать.
Она задыхается и стонет, когда я касаюсь ее клитора. Она так чувствительна, что мне хочется изучить каждую ее частичку, довести ее до грани, вернуть обратно и сделать это снова. Я наслаждаюсь ее вкусом и тем, как двигаются ее бедра, когда я нахожу новое место или движение, которое доставляет ей удовольствие. Ее мышцы напрягаются, и я двигаю языком быстрее, сильнее прижимаясь к ее клитору и усиливая давление, пока она шепчет мое имя. Не знаю, чувствовал ли я себя когда-нибудь таким чертовски возбужденным. Одной мысли о том, что я буду внутри нее после того, как заставлю ее кончить, почти достаточно, чтобы я кончил. Я такой твердый, блядь.
— О, Боже. Джейкоб. Я-Я! О! — я целую ее клитор быстрее, двигая языком и меняя давление, желая, чтобы она кончила, прежде чем я опозорю себя.
— Да! — кричит она, и я продолжаю, наслаждаясь бессвязными звуками, которые слетают с ее губ.
Когда ее ноги ослабевают, я двигаюсь, поднимаюсь к ней и не могу удержаться, чтобы снова не лизнуть ее сосок.
— Что ж, у меня уже два к двум.
Ее грудь вздымается, когда она пытается успокоить дыхание.
— Это игра, в которой я определенно хочу позволить тебе победить.
Я не знаю, как долго еще смогу ждать, чтобы оказаться внутри нее.
— Бренна, — мягко говорю я. — Мне нужно… Мне нужно знать, хочешь ли ты остановиться.
Ее рука тянется к моей щеке, поглаживая отросшую вчерашнюю щетину.
— Нет, я не хочу, чтобы ты останавливался… — она проводит рукой между нами и гладит мой член. — Я знаю, что это такое. Я не собираюсь делать это с закрытыми глазами, Джейкоб. Я хочу этого… что бы это ни было, сколько бы времени у нас ни было.