Я снова встретилась с его глазами.
— Да, это так, — прошептала я.
Парень покачал головой и усмехнулся.
— Нет, любимая. Я говорил не о фейерверке. — Жар прилил к моим щекам, когда он повернулся ко мне и наклонился к моему лицу. — Скажи мне свое имя.
— Мия, — машинально ответила я, не понимая, что только что сказала, поскольку забыла обо всем на свете.
Парень протянул ладонь. Я потянулась, чтобы пожать ее, но вместо этого он схватил меня за руку и развернул, а затем прижал спиной к своей груди. Его руки вернулись к перилам, когда он заключил меня в клетку, но я не возражала. Он не испугал меня. Теперь я наконец-то была дома.
Он прижался своей головой к моей и прошептал:
— Я Олли. Ты знаешь, что сегодня за ночь, Мия?
— Новогодняя? — Мой ответ был правильным, но я чувствовала себя глупо, сказав это.
— Сегодня ночь, о которой мы будем рассказывать нашим детям. Ночь, когда моя жизнь изменилась навсегда.
Я с облегчением улыбнулась, когда вдалеке с чартерного катера вылетел еще один фейерверк. Мои глаза следили за ракетой, поднимающейся в небо, и как только над нами вспыхнули цвета, порыв ветра ударил меня в лицо. Олли притянул меня ближе к себе, обхватив своими длинными руками, чтобы согреть. От него пахло ностальгией и морским бризом с легким привкусом одеколона. Я закрыла глаза, чтобы насладиться этим моментом.
— Нет, Мия. Теперь ты можешь открыть глаза.
— Мия, проснись. Открой глаза. — Распахнув глаза, и я увидела медсестру, нависшую надо мной с фонариком, направленным прямо мне в глаза. Я прищурилась от света, когда она сказала: — О, хорошо. Теперь следи за моими пальцами.
Медсестра держала палец между нами и двигала им из стороны в сторону. Я сделала так, как мне сказали, все еще не понимая, где я нахожусь и что происходит.
Она одновременно опустила палец и голову.
— Ты помнишь, что произошло?
Мои глаза быстро заморгали.
— Олли, — сказала я. Оскар. Телефон. С помощью медсестры я поднялась на ноги.
Медсестра осмотрела меня с ног до головы.
— Тебе придется пойти со мной в отделение.
Я посмотрела вниз и увидела, что мои джинсы спущены до лодыжек. Покачав головой, я потянулась за телефоном и выдохнула, когда почувствовала его под своими пальцами.
— Пожалуйста, мне нужно увидеть Линча. Это важно.
— Тебе определенно придется поговорить с деканом, дорогая, — объяснила она, натягивая на меня штаны, и я сжала телефон в руке.
Глава 27
“Внезапно, в момент, когда земля уходит из-под ног,
Именно она становится моим источником надежды.“
— Оливер Мастерс
— Хорошая новость в том, что я не вижу никаких следов изнасилования, — сказала медсестра, снимая латексные перчатки и подкатывая свой стул к мусорной корзине, чтобы выбросить их. — Но у тебя легкое сотрясение мозга. — Медсестра опустила мои ноги и поставила их на кушетку. Она снова подкатила свой стул к краю кушетки и посмотрела на меня самыми нежными взглядом, какой может быть у такой сильной женщины, как она. — Мия, кто напал на тебя? Кто это сделал? — Она искренне переживала.
Телефон, зажатый в моей руке, прожигал дыру.
— Мне нужен Линч, — вот и все, что я могла сказать. Она, вероятно, знала Оскара, и они, скорее всего, были знакомыми или, возможно, даже обедали вместе. Я никому не могла доверять.
Мой смуглый, коренастый ангел в виде медсестры вздохнул, и я натянула на себя белую простыню.
— Линч и офицер уже направляются сюда, не волнуйся.
Я почувствовала облегчение, успокоившись с тех пор, как Олли был арестован.
— Спасибо, что нашли меня. — Я бы подняла глаза, чтобы сказать ей это в лицо, но яркая лампа надо мной ослепляла.
— Это была не я. Уборщик нашел тебя в своей подсобке и позвал меня. Я всего лишь делаю свою работу. — Она похлопала меня по ноге и встала. То, как она сказала: «Я всего лишь делаю свою работу», говорило либо о ее скромности, либо о равнодушии. Медсестры не должны говорить такие вещи. — Теперь постарайся не заснуть. Я включу телевизор, чтобы занять тебя, хорошо?
— Да, спасибо, — пробормотала я.
Через пятнадцать минут после начала британской мыльной оперы вошли декан и офицер. Это был другой офицер, не тот, который увел Олли несколько дней назад.