Дверь захлопнулась за ним, а я продолжила стоять в своей новой тюрьме.
Стены комнаты были серо-голубыми, как в коридоре, по которому мы только что шли. Я не ожидала такого, хотя на самом деле и не знала, чего ожидать. Во время полета, я представляла белую комнату с мягкими стенами. У левой стены стояла двуспальная кровать без изголовья с единственной серой простыней и подушкой поверх тонкого матраса, а у параллельной стены стоял пустой письменный стол с единственным в комнате черным металлическим стулом. Я подошла к маленькому окну с решеткой, в другом конце комнаты, чтобы увидеть задний двор университета. Ничего, кроме редкого леса и кирпичной стены вдалеке.
Мой чемодан ждал меня у двери, но распаковывать его не хотелось. В любом случае, комода в комнате не было, только тележка на колесиках под кроватью. Я села на кровать и пробежала пальцами по тонкой простыне. Сколько людей спало в этой комнате до меня? Над единственной дверью в комнате висели часы, которые показывали 15:16. Я легла на кровать, сложила руки за голову и уставилась в потолок, размышляя о том, что же привело меня в эту дыру.
«Я. Это сделала я сама».
Я устраивала множество драк в школе, и посещала кабинет директора чаще, чем занятия. В тот день, когда я подожгла машину директора Томсона, меня исключили из школы и арестовали. После бесчисленных часов общественных работ и терапии, я закончила школу с отличным средним баллом по программе домашнего обучения. Я забила свой собственный гвоздь в крышку гроба, когда протаранила дверь гаража БМВ Дианы. Мой отец договорился с судьей и предложил отправить меня сюда, чтобы я смогла получить высшее образование вместо того, чтобы лежать в психиатрической больнице.
Я была умной, но это было свойственно большинству социопатов. Судья хотел сделать из меня пример для других, но я не была дурой. Никто никогда не делал ничего по доброте душевной. Единственная причина, по которой он согласился, заключалась в том, чтобы добавить еще одну историю успеха в свое резюме за счет моего отца. Я полагаю, это было лучше, чем психиатрическая лечебница.
Я схватила справочник рядом с собой и подняла над головой, прежде чем открыть первую страницу, как вдруг в дверь постучали.
Не обращая на это внимания, я перелистнула на вторую страницу.
Еще один нетерпеливый стук.
Мои ноги коснулись пола, и я с проклятиями направилась к двери.
На другой стороне стояли двое: девушка с вьющимися черными волосами средней длины и худощавый блондин, на пару дюймов выше девушки, с ярко-голубыми глазами и тонкими губами.
— Видишь, Джейк… Я же говорила тебе, что сюда заселили кого-то, — сказала девушка парню, шлепнув его по руке. На шее у нее было черное колье, а сбоку от рта красовалась восхитительная родинка.
— Не интересует, — сказала я и начала закрывать дверь.
Парень засунул ногу в дверь.
— Не так быстро.
Я снова открыла дверь и прислонилась к ней, положив руку на бедро, ожидая услышать цель этого вторжения.
— Я Джейк, а это Алисия.
— И дай угадаю, ты, блядь, гей, но притворяешься натуралом, а Алисия ест это дерьмо, поэтому вы ищете новенького для своей вечеринки жалости, показывая меня всем вокруг?
Алисия и Джейк переглянулись, прежде чем разразиться хохотом.
Я закатила глаза.
— Ну и?
— Мы не так часто встречали американцев, проходивших через эти двери, но ты права, — Джейк хихикнул между вдохами. — Нам бы пригодился кто-то вроде тебя на нашей «жалкой тусовке».
Я отмахнулась от них обоих.
— Отсосите.
Мой комментарий их не смутил. Джейк наклонился, упершись руками в колени, его хохот стал громким и противным. Алисия похлопала друга по спине, а потом повернулась снова ко мне.
— Я так понимаю, ты крутая сучка, которая ненавидит весь мир, — сказала Алисия, и я уловила сарказм в ее тоне, — но, если ты хочешь повеселиться сегодня вечером, найди нас за ужином.
Алисия и Джейк развернулись и продолжили насмехаться над моим акцентом в коридоре. «Отсосите», — сказал один из них, пихая другого в плечо. Их смех продолжал эхом разноситься по крылу, прежде чем я хлопнула дверью сильнее, чем следовало.
Снова лежа на кровати, я натянула шапку на лицо, пытаясь остановить их надоедливый британский акцент, который крутился у меня в голове.
К тому времени, как мои глаза снова открылись, часы показывали 5:50. Дерьмо. Я заснула и теперь опаздывала на двадцать минут. Не имея времени переодеться, я выбежала за дверь и побрела по пустому коридору, пытаясь вспомнить, как Стэнли указывал дорогу в столовую. Мне стоило его слушать.