— Нет, — серьезно отвечает он. — Я могу позвать её...
— Я сделаю это позже.
Его лицо мрачно:
— Я буду уважать любое твое решение.
— Остановись прямо сейчас, — говорю я ему. — Мне не нужно принимать никакого решения, Тео.
Он понимающе кивает.
— Хорошо.
Наступает минута молчания, которую я отчаянно хочу нарушить, вот только я даже не знаю, что сказать. Меня изнасиловали, и теперь я, возможно, беременна от кого-то другого? Я этого не выбирала, и за меня решили? Но нет, всё ещё есть шанс, что я не беременна. И сколько прошло? День? Я не могла проспать дольше этого.
— Сколько я здесь нахожусь?
— В отделении интенсивной терапии? — Спрашивает он, нахмурив брови.
— Да.
— Восемнадцать часов, — медленно отвечает он. — А что?
— Мне действительно нужно, чтобы ты позвал медсестру.
Тео уходит, как только слова слетают с моих губ, и я выдыхаю с облегчением. Если есть что-то, что я могу контролировать, то именно это. Я была беспомощна перед его нападением – я боролась с ним столько, сколько могла. Однако он всё равно сделал то, что намеревался сделать. Но это? Я, блядь, не позволю ему. Он не получит ещё одну часть меня.
Он взял достаточно.
Входит медсестра Али с Тео, и в руке у неё одна-единственная таблетка, когда она вкатывает компьютер позади себя. Она просматривает упаковку от лекарства, затем мой браслет и протягивает её мне. Мои руки дрожат при мысли о том, что могло уже произойти – что это может даже не сработать. Пожалуйста, не подведи меня сейчас, Боже. Однако позже мне всё же удается проглотить таблетку и запить её целым стаканом воды. Так что я полна надежд.
— Спасибо тебе, — шепчу я, играя со своими окровавленными ногтями. — За то, что заботишься обо мне.
— Я бы не хотела быть где-нибудь ещё, — отвечает она. Когда я поднимаю взгляд, то вижу, что на её лице мягкая улыбка. — Ты такая сильная. Ты самая сильная женщина, которую я знаю.
Слезы снова подступают к моим глазам, и я глубоко вдыхаю, чтобы не дать им пролиться. Я не отвечаю, потому что что тут сказать? Я чувствую слабость. Я чувствую себя настолько слабой, насколько когда-либо была. По крайней мере, в последний раз, перед тем как бежать, я смогла подняться с чёртового пола и доехать до больницы. Тогда я была сильной. Сейчас? Я чувствую себя бесполезной. Лежу на больничной койке, ожидая, когда копы поймают его.
— Прекрати, — рычит Тео, возвращаясь ко мне и приподнимая мой подбородок большим и указательным пальцами. — Ты сильная. — Моя нижняя губа дрожит, и он резко втягивает воздух. — Ты такая чертовски сильная, детка. Только посмотри на себя – ты здесь. Ты боролась за свою грёбаную жизнь. Ты сражалась за меня – за нас.
— Я всегда буду бороться за нас.
Я не говорю ему, что теперь он привязан ко мне, что это навсегда, потому что я не просто отдала своё сердце, чтобы его снова разбили. Нет, он не имеет права так поступать со мной.
Игра окончена.
Глава 38
Тео
Бейли выписали всего полчаса назад, а мы уже едем в морг. Они думают, что Роберт у них, однако нужно, чтобы она опознала его тело, чтобы быть уверенными. Хотя я убежден, что это он, если то, что они мне сказали, правда. Они нашли мужчину в её машине, и он отказался сдаться полиции, даже застрелив одного из полицейских. Возможно, кто-то другой мог угнать её машину, но я в этом сильно сомневаюсь. И обычно тот, кто отказывается сдаваться, виновен – на мой взгляд.
Хотя я рад, что он, возможно, мёртв, я больше беспокоюсь о Бейли. Она тоже будет рада? Или она почувствует, что справедливость не восторжествовала? Что ещё более важно, готова ли она встретиться с ним лицом к лицу, даже после его смерти? Или как это повлияет на её выздоровление? Чем ближе мы подъезжаем к месту, тем больше вопросов возникает у меня в голове. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя одинокой в своей боли, даже на секунду. Дело в том, что нам обоим в какой-то мере больно. Я никогда не мог притвориться, что понимаю, через что она проходит, и не буду пытаться.
Моя боль – это чувство вины. Неважно, сколько раз она говорила мне не чувствовать этого – я просто ничего не могу с этим поделать. Каждый день я задаюсь вопросом, что могло бы быть, не доберись я до неё раньше.
Смог бы я предотвратить её смерть?
Какой была бы моя жизнь без неё рядом – если она была бы мертва. Я стараюсь не думать об этом много, но это тяжело. Её крики до сих пор отдаются эхом в моих ушах, те, что я услышал после того, как открыл дверцу машины, а потом самое страшное – тишина. Это молчание причинило мне боль.
Смерть.
И я не думаю, что кто-то из нас когда-нибудь оправится от этого.
Неважно, сколько она притворяется, что всё в порядке, или как она делает храброе лицо перед всеми, или, когда я притворяюсь спящим каждую ночь в её больничной палате, кровать сотрясается от её рыданий. Каждый раз я вставал со своего глубокого кресла и утешал её.
За исключением того, что мне всё ещё кажется, что я делаю недостаточно.
Моя нога подпрыгивает, когда я веду машину, и Бейли кладет свою маленькую теплую руку мне на бедро. Я смотрю на её изящные пальцы и на мгновение задумываюсь, как бы они выглядели с камнем на безымянном пальце. С другой стороны, может быть, не что-то такое большое; она утонченная девушка. Похоже, она не из тех, кто любит броские вещи. На самом деле, я знаю, что это не так. Сдержанная и искренняя – это её характер, и однажды я дам это ей. Отдам ей всё. Весь мир будет в её распоряжении. Однако, перво-наперво – переезд. По крайней мере, до тех пор, пока она не будет готова вернуться самостоятельно и...
— О чем ты думаешь? — Тихо спрашивает Бейли, её рука сжимается на моём бедре.
Я смотрю на GPS, чтобы узнать, сколько у нас времени до прибытия. Пять минут. Может быть, это не тот разговор, который нам следует вести перед опознанием мёртвого тела – мёртвого тела человека, который разрушил её жизнь, но в каком-то смысле это также похоже на завершение. Мне нужно, чтобы она знала, что я не отвезу её в её квартиру. Нет, я отвезу её домой.
— Детка, — я делаю глубокий вдох, готовясь к ссоре. — Я не повезу тебя в твою квартиру.
— Я знаю, — немедленно отвечает она.
— Правда? — Мои брови хмурятся в замешательстве. Я что-то сделал, чтобы это стало настолько очевидным? — И тебя это устраивает?
Ненадолго повернув к ней лицо, я вижу, как она пожимает плечами.
— Я не хочу быть там. Я больше не хочу быть одна.
— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, — выпаливаю я. — Я знаю, ты всегда могла бы быть с Шайенн, и, возможно, я эгоистичен, но я хочу, чтобы ты была со мной. — Она ничего не говорит, медленно кивая, как будто пытаясь проанализировать каждое слово, слетающее с моих губ. — Если хочешь, после того, как ты поправишься, мы могли бы снова поискать для тебя квартиру. — Ни за что на свете, но я никогда ей этого не скажу. Я просто смогу убедить её больше не покидать меня в этой жизни.
— А если я скажу – нет?
У меня сводит желудок, но я удерживаюсь от гримасы.
— «Нет» означает «нет», Бейли. — Я пожимаю плечами с беспечностью, которой не чувствую. Я уверен, она знает, что это убило бы меня, но ради неё я бы сделал что угодно. — Что бы ты ни выбрала, я здесь.
— Я застряла в больнице на три недели, Тео, — тихо отвечает Бейли, и когда я смотрю на неё, она грызет ногти. Меня беспокоит то, что она теперь всегда нервничает. Её беспокойство усиливает моё, поскольку я знаю, как сильно ей больно. Меня убивает, что он сделал всё ещё хуже. — Я хочу быть с тобой.