Я падаю на колени так быстро, что они хрустят о деревянный пол, но это даже не имеет значения, потому что прямо сейчас я не чувствую боли. Всё, что я осознаю, – это он. Его запах – сосновый – и ощущение его кожи, когда я провожу губами по его члену.
— Пожалуйста, — шепчу я, умоляя его именно так, как он сказал. — Я хочу тебя.
— Тогда возьми меня, Бейли, — рычит Тео.
Я стону и беру его в рот, обхватывая губами его член и проникая им до самой задней стенки моего горла. Резко отпуская его, я говорю:
— На спину, большой мальчик.
Тео полностью снимает штаны, оставляя их позади, подходит прямо к тому месту, где раньше стояла моя кровать, и ложится на спину. Я тоже раздеваюсь, по крайней мере, ниже пояса, и когда снимаю обувь, мне почти стыдно за то, что я заставила его лечь на холодный деревянный пол.
Почти.
Мои колени оказываются по обе стороны от его бедер, когда я сажусь на него верхом, и я чувствую, как моя влага покрывает внутреннюю поверхность моих бедер. Я направляю его член к своему входу и медленно опускаюсь на него. У него вырывается вздох, и его голубые глаза расширяются, когда я смотрю прямо в них.
Прижимаясь своей киской к его тазу, я ищу собственное удовольствие, вращая бедрами для него. Руки Тео опускаются на мои бедра, впиваясь пальцами, и он начинает направлять мой темп.
— Черт возьми, да, — стонет Тео. — Прямо как в наш первый раз, детка. Оседлай мой член.
Я терзаюсь об него быстрее, чувствуя, как начинается легкое покалывание, и продолжаю в том же темпе. Мои руки перемещаются к его груди, сжимая её, пока я насаживаюсь на него, и гоняюсь за ощущением эйфории с каждым толчком моего клитора. Моя киска сжимается по мере того, как я приближаюсь к оргазму, и он начинает входить снизу-вверх.
— О Боже, Би, — стонет он. — Вот так, детка. У тебя так хорошо получается... Дай мне ещё. — Я ухмыляюсь, меняя позу, пока не откидываюсь немного назад, и плюю на пальцы. — Что ты... оооо, блядь.
Два моих пальца обводят его дырочку, и я слегка надавливаю после своих прикосновений, пока не позволяю одному скользнуть внутрь. Сначала возникает сопротивление, и он резко втягивает воздух, как будто это причиняет боль. Однако я продолжаю двигаться, потирая палец, засовывая его внутрь и наружу, и он начинает дрожать.
— Детка, — стонет он, его ноги дрожат. — Что, блядь, ты со мной делаешь? — Тео издает громкий стон, пока я продолжаю вводить и выводить палец, всё время потирая клитор о его таз. — О, блядь, блядь, блядь.
Я ускоряю движения бедрами, пока не чувствую, что моё освобождение вот-вот наступит. Когда он хватает меня за бедра и снова трёт своим тазом, я разбиваюсь вдребезги. Прикусив внутреннюю сторону своей щеки, я ощущаю вкус крови, когда наступает оргазм, всё ещё теребя пальцами его дырочку. Спина Тео приподнимается над полом от очередного толчка моего пальца, и когда я в последний раз потираю это сладкое местечко, его член дергается внутри меня, когда он кончает.
С громким выдохом Тео закрывает глаза, как будто ему больно.
— Срань господня, — выдыхает он. — Что за способ попрощаться.
— Да? — Я ухмыляюсь, убирая палец изнутри него, затем наклоняюсь, чтобы встретить его губы своими. — Тебе это понравилось?
— О, да, — стонет он.
— А теперь пойдем домой, — говорю я ему, слезая с него и направляясь в ванную, чтобы привести себя в порядок.
После двадцатиминутной поездки и выгрузки двух контейнеров из грузовика мы возвращаемся в квартиру, готовим ужин. Я не знаю, когда у меня будет время распаковать вещи, но это не имеет значения. Несмотря на то, что сегодня начинается новая глава, и распаковка вещей означала бы это, я быстро поняла, что именно мне предстоит решать, с чего начать эту главу, и я хочу сделать это со всеми нашими любимыми людьми.
Раздается стук в дверь, означающий прибытие Джереми и Шайенн – вместе, по какой бы то ни было причине – и Тео открывает её.
— Эй, Бей! — Шайенн кричит из прихожей. — Ты на кухне?
— Да! — Я кричу, — Иди сюда, шлюшка.
Она смеется над этим и, подойдя ко мне, сильно шлепает меня по заднице.
— Не хочу лезть к тебе в жизнь, но что, чёрт возьми, происходит между тобой и Джером? — спрашиваю я её, оставляя лазанью, которую готовлю. Её глаза расширяются, а губы поджимаются, что говорит мне о том, что она не произнесет ни единого слова.
— Ничего, на самом деле, — тихо отвечает она. — Не придавай этому значения, Бей. Мы с ним просто трахались, но теперь всё кончено.
— Так вот почему вы приехали вместе?
— Совпадение. — Шей пожимает плечами. — Мы не ехали вместе.
Шаги возвещают о прибытии кого-то ещё, и мы с Шайенн немедленно притворяемся, что заняты приготовлением лазаньи. Она протягивает мне три разных вида сыра, и я начинаю накладывать их слоями на мясо.
— Итак, — Тео прочищает горло, видя мою ложь насквозь и ухмыляясь, — Я думаю, сегодня здесь только мы. Оливер и его девушка едут в дом её сестры, чтобы познакомиться с новорожденным, а Мэтью и Ной не могут прийти по какой-то другой причине.
— Хм. — Я киваю. — Всё в порядке. Мы есть друг у друга. — Я улыбаюсь и смотрю на Шайенн. — Верно, Шей?
— Ага. — Шайенн долго произносит первую букву «а».
— Идеально, — отвечает Тео, затем выходит из кухни, чтобы присоединиться к своему другу на диване.
Мы с Шей какое-то время смотрим на них, но, когда я поворачиваю лицо, чтобы посмотреть на неё, у неё страдальческое выражение. Джереми и Шей встречаются взглядами, и его лицо тоже сразу вытягивается.
— Скажи мне, Шей, — шепчу я. — Что случилось?
— Я его подставила.
— Как ты его подставила? — Спрашиваю я в замешательстве, мои глаза сужаются до щелочек, когда я смотрю на неё. Однако она не смотрит на меня. Вместо этого она хватает пакеты с сыром и ставит их в холодильник для меня.
Я и не заметила, насколько она неразговорчива, что совсем на неё не похоже. На ней мешковатые спортивные штаны и толстовка с надписью: «Хоккейная мама», хотя у неё нет детей, а её волосы собраны на макушке в самый неряшливый пучок, который я когда-либо видела. На ней теннисные туфли Nike, а её глаза не только налиты кровью, но и под ними фиолетовые мешки, которые она даже не пытается скрыть косметикой. Что-то очень не так.
— Как, Шей? — Я повторяю.
— Я сказала ему, что нам следует встречаться с другими людьми, но я не это имела в виду, — шепчет она, оглядываясь на гостиную. Джереми и она снова встречаются взглядами, но он прерывает их первым. — И он согласился.
— Хорошо? Итак? Он ходил на свидание?
Шайенн вздыхает:
— Я не знаю, Бей...
— Тогда прекрати, блядь, хандрить и давай хорошо проведем ночь.
— Ладно, — фыркает она, поворачиваясь, чтобы оставить меня на кухне в полном одиночестве. Вместо этого я хватаю её за запястье и притягиваю к себе, пока не заключаю в крепкие объятия. — Бей, что ты делаешь?
У меня щиплет в глазах от внезапных эмоций, сдавливающих горло.
— Прости, Шайенн. Прости, что не слушала тебя каждый раз, когда ты говорил мне бросить Роберта. Прости, что я переехала сюда и оставила тебя, не сказав, где мой новый дом. Прости меня за то, что я была сукой и принимала тебя как должное. Ты мой лучший друг, и я никогда не хотела, чтобы это произошло. Пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя.
Шайенн напрягается, отстраняясь от меня с ошеломленным выражением лица. Её брови поднимаются, как будто она в замешательстве, а затем она грустно улыбается мне.
— Я прощаю тебя, Бей. — Она хватает мою руку и сжимает её один раз. — Всё, что я слышала, это то, что ты любишь меня. Насколько сильно?