Мне снова не стыдно. Мы разговариваем еще пару минут, и она больше не затрагивает тему моего приезда. Знает, что это бесполезно.
После разговора ощущение опустошенности растет. Я внезапно понимаю, что даже не спросил, как она долетела. Похоже, ждет меня в скором времени еще один неприятный разговор. Но не сегодня. И не по телефону. Я не откладываю его, не боюсь, не жалею. Просто сейчас на него не способен.
Смотрю на часы — времени почти семь. Все-таки пойду на работу. Нет смысла валяться просто так, все равно не засну.
Но прежде, чем встать, я снова беру в руки телефон и отправляю брату сообщение «Ты как там? Все в порядке?». Я думаю, что он тоже вряд ли смог заснуть после вчерашнего…
«К чему такие вопросы с утра пораньше? Тебе заняться нечем?»
Дважды перечитываю сообщение, пытаясь сообразить, что это вообще такое. И только спустя минуту, мои уставшие звенящие мозги понимают, что написал я не Артуру, а рыжей беде. Так долго про нее думал, что на автомате отправил сообщение.
Вот не олень ли?! Просто оленище!
Сарказм есть, злости нет. Я внезапно понимаю, что рад такому повороту. Даже становится легче дышать. Укладываюсь поудобнее и пишу ей ответ:
«Это было сообщение не для тебя»
«Повторяешься, Барханов»
Вспоминаю, что в прошлый раз именно такой отмаз использовал. Глупо, конечно получилось, но я не хочу завершать наше общение. Оно мне сейчас нужно. Только не в безличных сообщениях. Я хочу слышать ее голос.
Поэтому звоню, гадая ответит или нет. Приходится ждать долго, и я уже скриплю зубами от досады, устав слушать длинные гудки, когда наконец раздается ее несчастное:
— Ты оставишь меня в покое?
У нее грустный голос, и у меня тут же что-то сжимается внутри:
— Что случилось?
— Все отлично, — хмыкает она.
— Я же слышу.
— Дем, я же сказала, все у меня отлично, — шмыгает носом, опровергая свои же собственные слова, — по крайней мере было до того, как ты позвонил.
— Лер-р-ра! — рычу ее имя, чувствуя, как оно раскатывается горечью по языку, — когда у тебя такой голос, обычно случается какая-то х… ерунда.
Фыркает в трубку:
— Просто неудачное свидание.
Узел в животе становится туже. Я внезапно понимаю, что не могу ее представить на свидании с кем-то другим. От одной мысли, что кто-то прикасается к ней, целует, у меня темнеет в глазах и сжимаются кулаки.
Уймись, придурок! Все! Просто уймись.
Приходится напоминать самому себе, что в ее жизни я никто и звать меня никак. Просто бывший, у которого в последнее время моча в голову ударила.
— Ты его убила? — мне даже хватает сил на вымученную шутку.
— Почти, — выдает после некоторой заминки, а потом словно опомнившись припечатывает, — а, ты не боишься обанкротится после таких звонков?
— В смысле?
— Звонок с Мальдив нынче не дешев.
Она ведь думает, что я на островах с Эльвирой.
— Я дома.
В трубке напряженное молчание, прерываемое лишь едва уловимыми вдохами на том конце. Я даже начинаю думать, что нас разъединили.
— Лера?
— Почему ты не улетел?
Я бы мог сказать ей про обвал на объекте, про срочные дела и вообще придумать с десяток благородных и разумных причин, но вместо этого говорю правду:
— Не захотел.
Снова молчание. Я бы многое отдал за то, чтобы узнать, какие мысли бродят у нее в голове в этот момент. Может Лерка поймет мое состояние, почувствует…
— Ну и дурак! — внезапно припечатывает она.
Я аж подавился. Ежик…мать его…
— Это еще почему?
— Солнце, море, романтический ужин на берегу. Это же здорово, — не говорит, а выплевывает, — просушил бы свою Воблу до еще более сушеного состояния.
— Да, это именно то, чего мне не хватало, — цежу сквозь зубы, представляя как душу эту маленькую наглую выскочку, — не знаю, как теперь пережить такое разочарование.
— Купи себе кокос и порадуйся.
Точно. В любой непонятной ситуации жри кокос. Лайфхак от Валерии Вознесенской. Она меня раздражает и от этого тяга становится практически непреодолимой:
— Я хочу тебя увидеть.
Мне нужно видеть эту бесячью заразу рядом с собой. Чуть ли не наизнанку выворачивает от этого желания.
— Нет, — она моментально меняется и если до этого более-менее разговаривала со мной, то теперь просто обдает холодом, — Зря я ответила на твой звонок.
В голосе столько сожаления, что мне больно дышать.
— Лера…
— Демид, хватит! Я не знаю, что у тебя там происходит, и не хочу знать, просто оставь меня в покое. Разве я о многом прошу?
Ты просишь о невозможном.
Понятия не имею, как уговорить ее хоть на небольшое примирение. Но одно знаю наверняка — сдохну, если не увижу ее.