— Пожалуйста, не надо. Это мой подарок. Я подарил ей бабочку, потому что она для меня всегда останется самой прекрасной бабочкой. Прости, мама, но не лезь в это дело, ладно? Я справлюсь. Обещаю, — наклоняясь, целую маму в щёку, и она треплет меня по волосам.
— Будь осторожен.
— Конечно. Доброй ночи.
Знать о том, как больно было Шай, я не могу. Я в курсе. Она не доверяла никому, не подпускала никого так близко, как меня. Она открылась мне, а я всё запорол. Шай не простит меня, потому что я причинил ей боль и предал. Это намного ужаснее, чем физическое насилие. Это внутри. В душе. В сердце. В мыслях. Такое не забывается.
Утром мне приходит сообщение от Джонсона с просьбой подъехать в офис, чтобы подписать новые контракты. Сообщения с угрозами от Лорейн я продолжаю игнорировать.
Мама ещё спит, когда я выхожу из дома и сажусь в машину. Меня радует тот факт, что папарацци не караулят меня у дома матери, как и не преследуют её, но такое будет, если моя карьера пойдёт и дальше в гору. А вот я не хочу. Надо же, это парадокс. Стремиться к солнцу, и не желать коснуться его. Я остановился и сейчас готов наказывать тех, кто подпалил не только мои крылья. И я не собираюсь никого жалеть, потому что меня тоже никто не пожалел.
Я до сих пор не обзавёлся друзьями, кроме Аарона, но и его уже не могу считать другом. Я и так возложил на их плечи собственные проблемы, потому что размяк внутри на несколько минут, да и синяки на рёбрах до сих пор побаливают.
Подхожу к кабинету Даррена и толкаю дверь. Он поднимает голову и сладко улыбается мне.
— Привет, Ден. Как вижу, наши дела обстоят лучше некуда. Смотрел свой рейтинг? — довольно интересуется он.
— Не волнует. Где контракты? Я спешу, — сухо отвечаю.
— Ты завтракал?
Бросаю на Даррена злой взгляд и поджимаю губы.
Козёл. Подставил меня перед Шай, да ещё смеет улыбаться мне в лицо, зная обо всех последствиях.
— Я что-то давно не вижу Шайди Лоу. Она в городе? — облокачиваясь о стол, не мигая, смотрю в глаза агента. Он пугается моего вопроса и тушуется, поднимаясь из кресла.
— Тебе принести кофе или чай? Закуски? — избегает ответа.
— Даррен, — настойчиво произношу я.
— Ты женишься, Ден. И я, как твой агент, стараюсь уберечь тебя от опрометчивых шагов. Пресса в курсе того, что твоя свадьба на носу, как и о том, что твоя невеста беременна, так что интерес к Шай…
— Минуту, — опускаю руки и напрягаюсь, — откуда ты знаешь, что Лорейн беременна?
— Она выставила пост в «Твиттере» и «Инстаграм» со снимком УЗИ и подписью, что вы ожидаете пополнение, и у вас будет сын, — Даррен поднимает телефон со стола и ищет в нём что-то, а затем показывает мне скрины. Сука. Отомстила. Теперь Шайди будет знать не только то, что я полный урод, использовавший её и вернувшийся к бывшей, но и о ребёнке, которого я никогда не приму! Дерьмо.
— Об этом я тоже хотел с тобой поговорить. Мы договаривались о том, что ты будешь докладывать мне о каждом своём шаге, и я сам буду решать, как правильно его преподнести прессе, — осуждающе говорит Даррен, забирая у меня мобильный.
— А теперь мне обрывают телефон и требуют интервью. Я, конечно, понимаю, что ты таким образом подогреваешь интерес к своей персоне, но подобное мы должны были решить вместе. Это может повлиять не только на твои заказы, но и на отношение к тебе в компании в целом и особенно, со стороны Шайди Лоу. Ты спрашивал, где она, так вот отдыхает со своим любовником Рокси в Германии, где-то в горах. И ей точно не понравится, что ты самовольно нарушаешь контракт, заключённый с корпорацией. Она…
— Ты уже всё отослал ей, не так ли? — цежу, вскидывая голову.
— Ден… — улыбается и поднимает руки, защищаясь от моих нападок.
— Когда ты узнал о нас? Мне просто интересно, когда ты решил отомстить мне и причинить неудобства ей, а? Тебе лучше стало после этого, скажи? Чувствуешь себя теперь героем, который устранил соперника? — надвигаюсь на него, а Даррен пятится назад.
— Ты никогда не был мне соперником, Ден. Я твой агент и стою выше, чем какой-то залётный и никчёмный мотылёк, которого выбрали на самом дрянном, за всю историю корпорации, прослушивании. И это я сделал тебя тем, кто ты есть сейчас. Вся твоя популярность зависит только от меня, и вряд ли Шай была бы рада читать о себе в заголовках утренней прессы, как о средстве, стать знаменитым через постель. Я защищал её и буду защищать, если даже мне придётся избавиться от тебя. Ты сгоришь. Такие, как ты, не умеют удерживать популярность. Вы лишь минутные вспышки. Я видел множество таких, и умею вас поджигать, — он буквально выплёвывает каждое слово мне в лицо. И я знаю его истинное лицо. И сказанное не стало для меня новостью. Но всё же слышать этот ядовитый голос, наполненный такой лютой ненавистью, неприятно.