— Мне жаль, — шепчу, смотря в пустоту перед собой.
Отталкиваюсь от стены и подхожу к стулу. Падаю на него и закидываю голову назад, продолжая прижимать полотенце с тающим льдом к носу.
Я и не помню, когда за последние годы у меня в голове был такой бардак, а горло саднило от крика. Я не кричу. Мне не нравится, когда кричат на меня. Последнее особенно. Но сегодня всё разрушилось. Я знаю, что собрать себя снова не смогу. У меня не так много времени, чтобы в таком состоянии сбежать от всего, сменить имена, купить новые документы, украсть сестру и забрать с собой. Вот моя цель, ради которой я встала и иду дальше. И теперь это на самом деле единственное, как и раньше, ради чего я буду дышать. Ещё немного, и всё закончится. Вот тогда я смогу полностью погрузиться в себя.
— Шайди, — моей руки касается Элеонор, и я открываю глаза. По ним резко бьёт свет от лампочек на потолке.
— Это больно, — шепчу, опуская голову и часто моргая.
— Я знаю, но тебе следовало сказать Рейдену правду. От неё тебе не убежать. Ты же сама всё слышала и видела. Девочка моя, маленькая моя, мне так больно за тебя, — она прижимает мою голову к себе, и я позволяю ей эту ласку. У меня не было матери, которая бы вела себя со мной так и прощала меня за всё. У меня была только Элеонор, и я до сих пор не могу пережить момент, когда ударила её. Мне тоже стыдно за себя. Безумно стыдно, ведь за такой короткий промежуток времени я потеряла и друзей, и близких людей. Я сама оттолкнула их от себя, переживая ужасающую боль в сердце. Так я защищала себя. Я не думала ни о чём… мне стыдно.
Я не та.
— Прости меня, — тихо произношу.
— Я давно простила, потому что прекрасно знаю тебя и то, как непривычно для тебя любить кого-то из мужчин. Ты долго это делала с Мертоном, а Рейден всё сотворил быстро. Всё в порядке. Давай, я посмотрю, не сломала ли ты свой хорошенький носик? — Элеонор садится на стул и пододвигается ко мне.
Я чувствую себя маленькой. Именно в том времени, которое у меня украли. Я ощущаю заботу, материнскую любовь, и мне так плохо внутри. Мне очень плохо.
— Только ушиб. Сейчас наложу мазь. Кровь остановилась, но тебе следовало бы принять душ.
— Как Мертон? — спрашиваю её.
— Нормально. Сделаю ему укол через двадцать минут. Для него сегодня слишком много эмоций, пульс подскочил и давление тоже.
— Боже, — закрываю лицо ладонями и качаю головой.
Это моя вина. Я кричала на него. Я ударила его несколько раз. Я ругалась с ним и спровоцировала инфаркт, от которого он едва не умер. Чёрт возьми, Круэллой быть отвратительно.
— Всё будет в порядке. Думаю, что присутствие его жены поможет ему. Я предложила ей остаться здесь.
— Что ты сделала? — обескураженно шепчу, убирая руки от лица.
— Келли его жена, Шайди. Она его любит и будет заботиться о нём. Теперь она будет осторожнее с ним и, наконец-то, прекратит думать, что ты проститутка, — мягко говорит Элеонор, выдавливая мазь на пальцы.
— Но… но с ним спать нельзя. Он должен быть там один. В комнате специально выстроенная температура, и ему нельзя болеть. А любой новый человек — это бактерии. Ты же знаешь это, Элеонор. Ты же…
— Конечно, знаю. Но также знаю, что он должен снова привыкать к бактериям, чтобы его организм перестал на них остро реагировать. Завтра у мистера Роксборро поднимется температура, но убирать источник раздражения нельзя. Мертону пора возвращаться к нормальной жизни, если он хочет поправиться быстрее. К тому же у тебя две спальни. В ней Келли и поживёт.
— А я? Куда идти мне? На диване мы вместе с тобой не поместимся. К тому же запрещено ставить дополнительную кровать в мою комнату, а спать с кем-то другим я просто отказываюсь, Элеонор! — возмущаюсь, а потом кривлюсь от боли в носу, пока она его смазывает.
— Уэйн готов тебе в этом помочь.
— Но он далеко. Не могу оставить Мертона одного, я должна знать, как он себя чувствует. Это моя квартира. Я купила её сама. Я…
— Шайди, ей нужно здесь остаться. Они семья. Мертона нельзя транспортировать, пока он не встанет на ноги. Может быть, пришло время поговорить с Тиной, раз ты не хочешь быть далеко?
— Нет, я не готова. Да и что я скажу ей? Эй, привет, помнишь меня? Я та сука, которая пожелала твоим детям смерти и назвала их ублюдками. Да-да, это именно я, можно мне пожить у вас с Аароном? — язвительно передразниваю.
— Но это нужно сделать. Она поймёт, Шайди. Она же всегда тебя понимала. Попытайся. От попытки ещё никто не умер. Ты натворила дел, ты же за них и отвечай.