— Варя? — прозвучало с легким удивлением.
Поворачивалась я едва ли не вприпрыжку. Остановившись, подняла голову и взглядом встретилась с Гетбером:
— Да. — Впрочем, было глупо спорить или доказывать, что зовут меня как-то по-другому. — Нужна помощь. Проверить кое-что. Поможешь? Как освободишься, мне не срочно…
— Сейчас есть время, — заметил Гетбер. — Слишком рано вернулся с обеда, хотя, с учётом нынешних обстоятельств, как раз наоборот, вовремя… Идём?
Мы вернулись к моей лаборатории через вахту — охранник лениво скользнул по нам взглядом. Я разблокировала дверь и впустила Гетбера, как совсем недавно впускала Ирмалинду.
И вот вопрос — а ему-то я могу довериться? Страшно вспомнить, в скольких грехах я была готова обвинить Гетбера; но во всех случаях он оказался невиновен. Однако кто знает, что он может совершить в будущем?
С таким отношением к жизни, конечно, проще никогда и никому не верить.
Но этот мир враждебен даже по отношению к его коренным обитателям, что уж говорить обо мне, чужой для него?
— Что ты хотела проверить? — поинтересовался Гетбер будничным тоном. Интересно, догадывается ли он, о чём я думаю? Впрочем, весьма вероятно, что я для него прозрачна, как стёклышко, и что он с самой первой встречи научился раскрывать все мои страшные тайны, едва взглянув мне в глаза.
Оставим размышления на потом. У меня будет для них достаточно времени. Сейчас — дело.
— Я расколола камень, — начала объяснять я. Приблизилась к тряпице, взяла в руки оба осколка. — Не случайно, намерено. Хочу проверить, сохраняются ли в осколках магические свойства. До этого я раскалывала только пустые камни, в которых, ясное дело, сохраняться было нечему.
Гетбер тоже не сразу приступил к делу. Сначала осмотрелся вокруг и заметил:
— Как у тебя здесь чисто… Даже хочется разуться. Видимо, в отношении бытовой магии эти безделушки на самом имеют некий потенциал.
Но разуваться не стал.
Приблизился ко мне, забрал осколки, горячими пальцами коснулся ладоней, причём тоже, подозреваю, неслучайно. Взвесил оба камня в руках, я таким образом в студенческие годы оценивала, какое из двух яблок весит меньше, чтобы сэкономить копеечку. Затем едва слышно шепнул какое-то словечко и наконец заметил:
— Резерв есть и там, и там. В этом, — он приподнял ладонь с большим камнем, — кратно больше, разница несоизмерима с размерами — отличие в несколько сотен раз. Но и в этом малыше тоже есть небольшой резерв, скорее даже, отголосок.
— Поняла. У тебя есть ещё немного времени? — Гетбер кивнул, и тогда я продолжила: — Тогда подожди немного.
Я забрала большой осколок из его рук, протерла молоток среднего размера. И ударила ещё раз. Камень вновь поддался легко, и я подумала, что это тоже может быть важной деталью в моём исследовании.
Обернувшись к Гетберу с новыми осколками, я прочитала в его глазах удивление. А вы-то как хотели… В следующий раз подумаете, когда захотите меня обидеть.
— А теперь?
Маленький осколок из первой партии вернулся ко мне, а в руках Гетбера оказались два новых творения. Получились они примерно одного размера.
Гетбер посмотрел сначала на камни (сосредоточенно), затем на меня (заинтересованно):
— И что ты хочешь услышать?
— Что резерв у них примерно одинаковый, но суммарный, у двух этих камней, он все равно много меньше того, чем был у исходного осколка. И что зря я расколола такой чудесный камень.
— Как-то так дело и обстоит, — согласился Гетбер.
— Было бы куда проще, если бы резерв определялся только размерами, — я вздохнула. Залезла в шкаф и отыскала там камень, который по размерам примерно равнялся осколку из второй партии. Этот камень напоминал рубин — тёмно-красный, на просвет он вспыхивал алым. Протянула его Гетберу и спросила: — Как в сравнении? Больше?
— Меньше, — ответил Гетбер. — Значительно меньше, но все равно — весьма достойно.
— Понятно, — я перевела взгляд в сторону окна. Всегда так делаю, когда чувствую потребность задуматься. — Насыщенность цвета и вовсе не определяет резерв. Слишком много характеристик — как учесть всё?
— Годы насмотренности, — он пожал плечами. — Как-то иначе вряд ли получится.
Годы… Таким объемом времени я не располагаю.
Гетбер вскоре ушёл, чтобы заняться собственными делами, зато я этим вечером сидела в лаборатории до последнего. Едва успела на последний омнибус. Впрочем, теперь-то меня в общежитии ждать совсем некому.
А следующим утром я ещё до лекции подошла к кабинету Феранты.
К счастью, сама Феранта тоже уже была там.