Ирмалинда так и не вернулась — все-таки Феранта не преувеличивала, когда говорила, что в академии никого не осталось. Поскольку привести платье в божеский вид я не смогла, то поехала, в чём была. Так даже солиднее. Не хватает только трости и котелка, который Вилсон забрал обратно сразу после театра. И ещё — потрескавшейся от старости трубки. И можно будет открывать собственную контору. Детективное агентство «Варежка».
В Вейзен меня отвез тот же омнибус, на котором я вернулась в академию сегодняшним утром. Водитель тоже меня узнал — кивнул и улыбнулся в подкрученные усы. В этот раз пассажиров было двое — я и совсем ещё юная девушка. Не самое популярное направление — воскресный послеобеденный Вейзен. Даже звучит так лениво, что хочется зевнуть.
Это только у меня новая привычка вырисовывается пользоваться омнибусами — постоянно то в Вейзен еду, то возвращаюсь в академию. И лес за окном уже не удивляет, а кажется привычным, по-своему родным и приятным.
Глядишь, замылится глаз. Перестанут удивлять местные пейзажи. Пройдет ещё несколько лет, и я перестану воспринимать и эти пейзажи, и этих людей, и даже магию как нечто удивительное и необычное. Буду лишь изредка вспоминать места, в которых росла и обретала опыт. Думать о них, как о дивном сне, заглянувшим под новый год.
А если я очень постараюсь, смогу ли вернуться? Местным магам ведь как-то удалось притащить меня сюда. Да, если верить Гетберу, сначала пришлось дождаться, пока я умру. Но, опять же, в теории, это возможно. Если я выведу формулы, которым подчиняются камни, и постигну искусство сплетения заклинаний, то однажды смогу воспользоваться ими на полную мощность. И проснусь наконец.
Там у меня хотя бы память осталась. А здесь не за что даже зацепиться.
Бывают люди, вроде меня, которые в собственном мире не смогли себе место найти, что уж говорить о соседних.
Омнибус остановился на площади, которую я уже успела пронаблюдать в самых разных вариациях: вечернюю, дневную, дождливую, подрумяненную рассветом. Величественная птица со штиля глядела прямо на меня, не мигая. Точно уже не помню, но Вислон, вроде как, говорил, что это хороший знак. Главное, чтобы птичка на север не смотрела, а мы приехали с юга.
Я огляделась в поисках той таинственной личности — доверенного лица свидетеля. Но не заметила ни одного ожидающего. К двери омнибуса меня тем более никто не бросился встречать. Ну хорошо, постоим. Здесь, конечно, и лавочки есть — темное дерево, черные металлические спинки, сплетающиеся в витиеватый узор, — но я не особо им доверяю. Лужи за несколько тёплых часов успели высохнуть, а вот древесине явно нужно больше времени.
Долго ждать не пришлось.
Минут пять, и за спиной прозвучало:
— Добрый день. Предполагаю, вы ждёте меня…
Я обернулась.
Ещё одно такое совпадение, и я поверю, что против меня явно что-то замышляют. А мои ученики — это на самом профессиональные шпионы. Как иначе объяснить тот факт, что я встречаю их на пути, куда бы ни пошла?
Передо мной стоял Хопберт — тот самый смышленый мальчик, который завалил меня вопросами на последней лекции. Впрочем, сейчас на нём не было ни мантии, ни очков, да и волосы растрепались, так что признала его в основном по голосу и сосредоточенному взгляду.
— Добрый день, Хопберт, — поздоровалась я. И объяснила: — Я жду доверенное лицо…
— Я и есть — доверенное лицо, — признался он. — А свидетель — моя матушка… Вы, наверное, не ожидали меня здесь увидеть.
— Не ожидала, — согласилась я. — Но я и сама не знала, что здесь окажусь, пока меня об этом не попросили. Мы идём?
— Да, конечно, — Хопберт тяжело вздохнул. — Я сожалею, что вам пришлось ехать сюда. Поскольку что-то полезное вы вряд ли услышите. Моя матушка очень любит привлекать к себе внимание, вот и придумывает поводы. В этот раз ей захотелось поговорить с кем-нибудь из академии, вот она и устроила.
— Ничего страшного… Я выслушаю твою маму. Вдруг она и в самом деле знает нечто важное или хотя бы даст подсказку.
— Думаю, она просто скормит вам нескладную историю, лишь бы вызвать в вас эмоции. Мой совет: попробуйте задать любой уточняющий вопрос, и вся эта история рухнет в одно мгновение, — Хопберт махнул рукой.
— Обещаю быть внимательной, Хопберт. Не волнуйтесь.
Мы прошли мимо дома Гетбера — я старалась не смотреть в сторону подъезда, боясь наткнуться на знакомый силуэт. И направились вглубь домов. Чем дальше, тем неряшливее становилась окружающая обстановка: на дорогах появлялись вмятины, трубы выглядывали, откуда придётся, крыши домов косились во все стороны. Зато фонарей, лавочек и длинных элегантных автомобилей становилось все меньше. И если вместо дорогих автомобилей были здесь небольшие двухместные устройства, что-то вроде сереньких миниатюрных тракторов, то лавкам и фонарям замену не придумали.